ладно, ладно...

За чёрными ветками в редком и жёлтом убранстве –
Синее.
Иногда бледное, похожее на мокроту,
Иногда такое пасмурное, что гаснет желтизна.
Я гляжу на это день ото дня.
Иногда вижу что-то новое.

За стеклом электрички проплывают заборы, дома,
Церквушки, домны.
Вот эта тёмная речка,
лежащая как-то на боку,
бетонный мост…

На остановке вижу, как через щебень
Всё ещё зеленеют причудливые розетки
Маленьких растений. И трава по откосам
Ещё зелена.
И за окном моей съёмной комнаты – вишня
Всё никак не хочет терять округлую листву.

Весной я писал, что лепестки её цветов
Обрывает губами Танатос,
А теперь и сказать о ней почти нечего
Ничего такого.

Да, да, я соглашусь с тобой,
Пусть я рядовой писатель.
Не бойся, вечером, после дефолтов,
Свадеб и похорон,
Мы поедем в Аустерлиц
И откопаем твою бабушку.

После этой инсинуации можно поставить точку
Или жирный крест.

Но дело в том, что я говорю.
Пусть и несколько скучно.
Морока чистая читать стихи эти.

Иногда в моём мозгу звенит звезда.
Она переливается, её хрустальные перегородки хрупки.
Они осыпаются, они остры и мелодичны.

Я звоню по телефону
И слушаю музыку. Нет, не Брамса и не Шуберта,
Кто это, кто… впрочем, что мне в том.
Это лучше, чем гудки, хуже, чем голос.
Впрочем, иногда, так даже…

Ладно, ладно, когда выпадет снег,
я займусь раскопками своей человечности.