Олимп

 
Книга 1
Степаненко Василь
перевод с украинского Тараса Сергийчука

Олимп
Обманутый Зевс
Ящик Пандоры
Потоп
Прометей
Персефона
Аполлон и Дафна
Марсий
Гермес
Арахна
Фаэтон



Олимп

Наверное, вам приходилось слышать об Олимпе. Это высокая гора со снеж-ной вершиной, самая высокая в Македонии, что на севере Греции. На этой горе, за самыми тучами, далеко от человеческого глаза, жили боги. В том райском уголочке никогда не увядали цветы, а вокруг них порхали пестрые бабочки. Днем и ночью в кронах вечнозеленых деревьев пели диковинные птицы.
Вначале миром правили Уран, бог неба, и Гея, богиня земли, а после – их сын Кронос, бог времени.
Как-то Кронос спросил мать:
– Мама, долго ли я буду править миром?
– Нет,– ответила Гея,– ты завладел троном своего отца хитростями, а твой сын отберет у тебя власть силой.
Чтобы этого не случилось, Кронос начал поглощать собственных детей, кото-рых родила его жена Рея.
Однажды Рея схитрила: она спрятала своего сына Зевса в пещере на острове Крит, что в Средиземном море, а вместо ребенка подала мужу спеленатый камень.
На Крите жили куреты, полубоги. Рея поручила им воспитывать Зевса, как на-стоящего воина: он научился стрелять с лука, ездить верхом, умело владеть мечом и копьем.
Возмужав, юноша отправился на Олимп и был там виночерпием – угощал бо-гов вином и нектаром.
Как-то Зевс добавил в вино такое чар-зелье, что Кронос изрыгнул всех погло-щенных им богов – братьев и сестер Зевса. Поскольку отец так поступил с ними, они вместе с Зевсом решили отомстить ему.
Итак, младшие боги пошли войной на старших.
Десять лет продолжалась кровавая война. Казалось, она никогда не прекра-тится. Не помогли даже громы и молнии, выкованные для Зевса тремя гигантами – одноглазыми Киклопами. Тогда Зевс освободил с подземелья трех великанов-пятидесятиглавых сторуких Гекатонхейров. Они отламывали целые утесы и бросали на Олимп.
Кронос испугался, что все его царство погибнет под каменными глыбами, и признал свое поражение.
Добившись великой победы, Зевс занял олимпийский трон.
Он заключил в подземное царство Тартар всех, кто воевал на стороне Кроно-са, а на страже возле них поставил Гекатонхейров.
Самых главных богов на Олимпе было двенадцать: Гера, Деметра, Гестия, Аид, Посейдон, Гермес, Аполлон, Артемида, Афина, Гефест, Афродита и, конечно же, Зевс. Зевс, владыка всего мира, бог над богами, подарил Посейдону море, Аиду – подземное царство, Деметре – цветущую землю, Гестие приказал охранять дома смертных, а себе оставил небо.
Один пророк предсказал громовержцу, что от первой жены Метиды у него ро-дится сын. Он сможет сбросить отца с трона, и чтобы этого не случилось, Зевс про-глотил Метиду. Знайте, что имя Метида означает “мудрость”. Поэтому от лишнего ума у Зевса начала невыносимо болеть голова.
Вторая жена, Майя, родила Зевсу сына Гермеса, который стал вестником бо-гов и покровителем торговли. Гермес имел сандалии с крылышками, что помогали ему лететь и быстро исполнять поручения отца.
А жена Лето родила Зевсу прославленных близнецов: Аполлона и Артемиду. Аполлон был богом света, покровителем наук и искусства, Артемида – богиней жи-вотных и растительного мира, покровительницей зверей. Вечером, после охоты, Ар-темида снимала с себя серебряные доспехи, а затем играла на лире брата волшеб-ные мелодии.
Последней женой Зевса была богиня Гера – несравнимая небесная царица, которую он очень уважал. Хотя это не мешало ему влюбиться в земных царевн. Ко-гда в Геры появился первенец – сынок Гефест, она была в отчаянии – мальчик ро-дился хилым да и еще хромым. От злости Гера сбросила Гефеста с Олимпа. Тот долго летел и упал в Эгейское море, недалеко от острова Лемнос. Там, в подводных пещерах, Гефеста вынянчили и воспитали морские богини, за что он выковал им не-виданной красоты золотые украшения. Гефест стал богом огня и покровителем куз-нецов.
Зевс правил себе миром да и горя не ведал, но окаянная боль с каждым днем надоедала все больше, отчего, казалось, что голова вот-вот треснет. Как-то Зевс от невыносимой боли завопил:
– Гефест, расколи мне голову!
– Да что ты, отец, опомнись! Ты приказываешь мне ударить тебя молотом по голове?
Зевс не успокаивался:
– Если ты меня любишь и не хочешь, чтобы твой отец от боли потерял разум, сделай то, что я тебе велю!
– О боги! – воскликнул Гефест.– Вы мои свидетели, я буду бить отца молотом, не по своей воле – он мне приказывает!
Гефест ударил Зевса по голове – в этот миг увидела свет Афина, одетая в доспехи и шлем. В руках она держала щит и меч.
Афина, самая любимая дочь Зевса, была богиней мудрости и покровительни-цей благосостояния. Она всегда защищала греческие города от врагов и придавала силы героям.
Самая красивая среди богинь – Афродита – появилась с морской пены. Голу-боглазая Афродита была богиней очарования, покровительницей любви.
На Олимпе жили также девять дочерей Зевса, богинь искусств: Клио – муза истории; Эвмерпа – муза лирической поэзии; Талия – муза комедии; Мельпомена – муза трагедии; Терпсихора – муза танца; Урания – муза астрономии; Эрамо – муза поэзии о любви; Полигимния – муза торжественных песен и гимнов; Калиопа – муза эпической поэзии. Опекуном этих несравненных красавиц был златокудрый Апол-лон.
Кроме богов, на Олимпе жили полубоги. Это были земные дети, но в их венах бурлила кровь богов. Люди, помня об их хороших поступках, славили и боготворили их.


Обманутый Зевс

Еще древние люди рассказывали, что бессмертные боги пять раз создавали человеческий род. Первые на земле люди жили беззаботно и весело, почти как боги. Их назвали золотым родом, а период, в котором они жили – золотым веком.
Потом наступил серебряный век. Люди серебряного века имели хилое тело и слабый ум. Зевс их быстро отправил в подземное царство и создал третий род – медный.
Люди медного века назывались пелазгами, по имени их царя Пелазга. Это были люди – воины, одетые в крепкие кольчуги, с медными копьями и щитами. Тогда и плуги были медные, и посуда. В четвертом веке – бронзовом – жил род героев-богатырей, тогда прославились великие герои: Геракл, Ясон, Тесей, Персей.
Пятый век – железный. Он продолжается по сегодняшний день. В железном веке жил древнегреческий слепой певец Гомер, автор знаменитых поэм “Илиада” и “Одиссея”, а также древнегреческие драматурги-трагики Софокл, Эврипид, Эсхил.
Никто из богов не заботился о людях так, как Прометей. Он подарил смертным людям огонь и этим приблизил их к богам: у них появился свет, тепло, горячая пища, Прометей научил людей выплавлять золото, серебро, медь, приручать диких живот-ных, строить суда и преодолевать морские просторы, открыл им тайны лечебных трав.
– Ты, покровитель смертных, своими науками только развращаешь людей,– постоянно упрекал его Зевс.
Но Прометей смело на это отвечал:
– Я не могу смотреть, как они бедствуют – живут в нищете и мучениях.
Зевс уже начал побаиваться, что Прометей, чего доброго, научит смертных восстать против него.
– Ты своей наукой только вредишь моей власти. Посмотри, они уже изготов-ляют оружие,– сердился Зевс.
– Это лишь для самообороны и для охоты, но я учу их также пахать землю,– твердил свое Прометей.
Такие пререкания возникали каждый раз, когда Зевс узнавал, что Прометей тайно от него продолжает учить людей разному ремеслу. Но гнев громовержца взо-рвался на полную мощь, когда Прометей публично, да и в присутствии бессмертных богов, обманул его. Это случилось на полуострове Пелопоннесе, в городе Сиоконе. Там собрались смертные и бессмертные, чтобы решить, какая часть от убитых жи-вотных должна принадлежать людям, и какая – богам. Прометею поручили разде-лить быка на две равные части, а Зевс имел право выбора.
Бессмертные боги всегда кушали амброзию и пили нектар, вкус и благоухание которых простым людям были неизвестны. Прометей знал, что боги любят все кра-сивое и ароматное, поэтому решил сделать так: лучшие куски бычьего мяса сложил на большой поднос, накрыл его шкурой, забрызганной кровью, а на другой поднос положил кости, прикрыв сверху белоснежным жиром. Оба подноса Прометей поста-вил перед Зевсом. Справа от громовержца стали боги, а слева – смертные люди.
– Прошу, наш повелитель, выбирай,– хитро прищурившись, сказал Прометей.
– Прометей,– начал великодушно Зевс,– ты самый мудрый среди богов, я знаю тебя как честного воина, ты помогал мне победить титанов. Ты всегда славил-ся справедливостью. Я даже знаю, что ты тайно от меня помогаешь смертным и что симпатии твои сегодня на их стороне. Клянусь, что я сдержу слово, данное ныне. С сегодняшнего дня им будет принадлежать то, что лежит на подносе со шкурой, а нам, богам,– то, что лежит на подносе с жиром.
– Великий Зевс, твоя воля – закон для всех нас,– сказал Прометей.
Зевс подошел к подносу, на котором сверкал на солнце белоснежный жир, приоткрыл его, а там – одни кости. Лицо громовержца вмиг стало хмурое, исказилось от свирепости, в глазах проскочила молния гнева. Чтобы это его – бога над богами и людьми – провели! Как посмел подобное сделать его друг и соратник Прометей!
– Ладно,– произнес Зевс,– ты, Прометей, еще пожалеешь о содеянном. Я от-беру у людей огонь и пусть они жрут мясо сырое! Пусть мерзнут по своим жилищам! И тогда я посмотрю, как будут жить сегодняшние победители!
Так и случилось.
Тогда Прометей, хорошо зная, какое наказание на него за это ожидает, решил возвратить огонь смертным людям.
Богиня Афина, уважающая Прометея, помогла ему незаметно пробраться в кузницу Гефеста. Он украл искорку огня с горна и возвратился на землю. Раздувая огонь, Прометей начал разносить его по жилищам людей.
С тех пор, когда люди убивали домашнее или дикое животное, они мясо ос-тавляли себе, а кости сжигали, принося их в дар богам.





Ящик Пандоры

Зевс не мог опомниться от стыда, какого набрался в городе Сикионе, и жаж-дал мести. Долго думал и наконец решил сначала поглумиться над смертными, а по-том приняться за Прометея. Он прибег к хитростям: вызвал Гефеста и сказал:
– Выкуй, сын, медную девушку. Я хочу подарить ее смертным людям ибо им так тяжело живется.
Много дней и ночей трудился Гефест, а когда, уставший, вышел со своей пе-щеры, в руках держал статую девушки-красавицы, похожей на богиню.
Зевс оживил статую и, позвав всех богов на пир, объявил:
– Я своей волей отправляю эту красавицу смертным людям. А каждый из нас пусть подарит ей от себя то, что считает нужным: на счастье и добро.
Афина подарила девушке платье, словно вытканное с солнечных лучей; хари-ты, богини красоты и женственности, принесли драгоценности; оры, божества четы-рех времен года, украсили ее ароматными цветами; Афродита наделила веселой натурой; Гера – благородством; Артемида дала силу и быстроту. Каждый бог одарил девушку, поэтому ее назвали Пандорой. Конечно, девушка, наделенная такой красо-той и дарами, сама была необычайным подарком для смертных. Зевс отправил Гер-меса с Пандорой на землю, прямо к Эпиметею, брату Прометея, который жил среди людей.
Разными натурами владели братья. Прометей, перед тем, как что-то сделать, всегда думал. Эпиметей – наоборот: сначала что-то делал, а после думал. К тому же, Эпиметей был еще и трусом. Прометей предупреждал брата, чтобы тот никогда не принимал подарки Зевса, поскольку это добром не кончится. Когда же Гермес объявился во дворе Эпиметея, хозяина сразу охватил испуг.
– Здравствуй, Эпиметей,– начал Гермес первым.– Почему ты стоишь, словно пень? Я привел тебе красавицу, это подарок Зевса.
Эпиметей обрадовался подарку. А когда посланец улетел себе, к брату при-шел Прометей и говорит:
– Чувствует мое сердце: что-то здесь не так, не любит Зевс простых людей, этот подарок принесет нам беду.
Эпиметей еще раз посмотрел на Пандору и растерялся – перед ним стояла обворожительная девушка с очаровательной улыбкой, что излучала добро и любовь. Эпиметей ослушался брата – отвел Пандору в дом и радостно воскликнул:
– Живи со мной!
Вскоре вновь прилетел Гермес.
– Вот, Эпиметей, от Зевса ящик, приданое Пандоры. Только смотри, не откры-вайте его без разрешения громовержца,– предупредил он и, задвинув ящик в угол комнаты, отправился на Олимп.
Эпиметей и Пандора жили себе в счастье, горя не ведали. Иногда Эпиметей задумывался над словами брата. Он боялся, что они могут оправдаться, но Пандора была приветливая и радостная – это успокаивало.
Как-то Пандора осталась дома одна. Ее взгляд в который раз остановился на ящике.
– Что там может находиться? – распирала любознательность женщину.– Ве-роятно, стоит посмотреть!
Пандора не сдержалась, приподняла крышку ящика – оттуда что-то вылетело, будто черная туча. Это были несчастья людей. Они покружились по комнате и через открытое окно разлетелись по всему свету – гнездились в городах и селах, словно эпидемия, настигали каждую семью. С тех пор жизнь людей стала тяжелой, невыно-симой.
Испугалась Пандора, прикрыла ящик, но было поздно. Ее охватил ужас! Долго печалилась, рыдала, но слезами горю не поможешь. В отчаянье женщина не знала, что делать. Вдруг послышался стук! Пандора подумала, что возвращается муж и от-крыла дверь, но там никого не оказалось. Она прислушалась – стучанье просачива-лось с ящика, а после услышала и приглушенный голос с него:
– Отпусти меня, Пандора, прошу тебя!
Пандора медленно отодвинула крышку ящика, а оттуда вылетело что-то свет-лое и сразу охватило ее сердце. Это Зевс вместе со всем злом ошибочно затолкал в ящик надежду. Обрадовалась Пандора, ведь она знала, что вскоре у нее родится дочка от непонятливого Эпиметея.
– Спасибо тебе, Зевс, что оставил нам хоть надежду,– сказала она и горько заплакала.
Итак, когда целый мир погубили зло, болезни, ложь, измена, страдания, имен-но тогда в душах людей поселилась надежда, чтобы усмирять боль, прибавляя силы и веру в будущее.


Потоп

Когда Пандора освободила с ящика всякую нечисть, люди стали ненавистны-ми друг другу, злыми, коварными, завистливыми.
Тогда Зевс решил окончательно погубить человечество. Поводом для этого поступила встреча громовержца с Ликаоном, владыкой Аркадии.
Ликаон, сын царя Пелазга, еще до недавних пор имел славу доброго челове-ка, самого лучшего правителя в Греции. В своем городе Ликусоре он создал вели-чайший храм в честь Зевса. Ликусорцы всегда считались гостеприимными, привет-ливыми людьми. Раз в два года они устраивали спортивные соревнования атлетов.
Сюда приезжали гости со всей Греции.
После того зловещего дня, когда был открыт ящик Пандоры, в городе Ликусо-ре уже не чувствовалось бывшего гостеприимства, другим стал и сам Ликаон.
Итак, когда настал день спортивных праздников в честь Зевса, в город съеха-лись атлеты и гости. Зевс также соизволил посмотреть, как люди проводят соревно-вание в его честь. Вот он сделался простолюдином и вместе с толпой пришел в го-род. Громовержец видел собственными глазами, как перед самим носом прибывших гостей закрывались двери домов ликусорцев.
Тогда Зевс решил за всякую цену попасть в царский дворец.
Конечно, Ликаон должен был сразу же, увидев величавую фигуру прибывшего, понять, кто перед ним. Да где там!
– Пусть все гости располагаются на ночлег в лесу, поскольку от них город за-воняется,– приказал царь.
– Лес – это дом для зверей,– начал было говорить Зевс.
Ликаон его оборвал:
– Кажется, я здесь царь, и мне решать, где ночевать чужакам!
Зевс вспыхнул от гнева – и в этот миг над ним появилось сияние, которое за-метили приближенные царя. Они упали на колени перед прибывшим и поклонились ему.
– На земле царя Пелазга никогда не падали и не будут падать на колени пе-ред чужаками,– рассердился Ликаон.
– Владыка наш, посмотри – это же не простолюдин, а сам Зевс к нам прибыл,– вмешался в разговор один из придворных,– не гневи его, лучше угости дорогого гос-тя самой лучшей едой.
Ликаон приказал оставить незнакомца во дворце, но не из уважения к нему, а чтобы еще больше унизить. Он повелел приготовить самые отвратительные блюда, какие-либо можно было придумать, и пригласил Зевса к столу.
Зевс обратился ко всем присутствующим в зале:
– Когда-то я уважал вашего царя за его гостеприимство, а сейчас вижу: богиня Гестия отвернулась от этого дома. Пусть будет так!
С этими словами Зевс превратил царя Ликаона и его пятьдесят сыновей в волков, которые сразу же во весь дух поспешили в лес. А дворец громовержец сжег своей молнией.
Озлобленный Зевс приказал Ноту, подданному ветра, затянуть небо грозовы-ми тучами.
На грешную землю обрушился сильный ливень. В страшном мраке одна за другой вспыхивали огненные молнии, которые с неба бросал Зевс. Вода в реках, морях и океанах поднималась выше и выше – скоро она поглотила все вокруг: леса и горы, луга и поля, города и села, и, конечно, людей.
Прометей предвидел это и загодя до потопа знал, что замышляет Зевс. Пре-дусматривая, какую кару бог-громовержец готовит для людей, он помог сыну Девка-лиану построить громадный корабль.
Жена Девкалиана Пирра, их дети согнали на судно зверей и птиц – всех по паре, запаслись продуктами и приготовились к худшему.
Девять суток бултыхало корабль молодой семьи по безбрежным водам, пока не прибило к горе Парнас, две вершины которой одиноко подымались над бурными волнами, словно призраки. Девкалион и Пирра с детьми отпустили на свободу всех животных и птиц, а сами начали просить богиню Геру:
– Великая царица неба, заступница наша, умоляем тебя – развей гнев нашего единого владыки Зевса, пусть смилуется над нами!
Пересказала Гера просьбу семьи Зевсу.
Тот сказал:
– Ладно, хоть и надоели мне эти люди, я позволю Девкалиону и Пирре про-должать род человеческий. Но теперь пришла пора страдать Прометею!
Вскоре воды вошли в свои берега, тучи развеялись, в небе засверкало солнце – снова расцвела земля. Девкалион и Пирра принесли жертву и посетили Дельфы, оракула, – хотели узнать, что нужно сделать, чтобы снова землю заселили люди. То-гда оракулом была богиня Фемида – она совместно с Зевсом вершила правосудие на Олимпе и земле.
Фемида ответила как-то путано и многозначительно:
– Лица печальные, глаза закрытые, киньте через голову не озираясь кости ма-тушки-земли.
Возвратились грустные Девкалион и Пирра домой. Не знали они, что делать, как разгадать услышанные слова. Однажды сидела семья в роще и слушала, как шелестят листья, любовалась сочной травой, что росла в долине. Там когда-то рас-полагалось селение. Пирра увидела, как по камням запрыгали солнечные зайчики.
– Посмотри,– обратилась она к мужу,– как блестят на солнце камни. Они по-хожие на… Они тебе ничего не напоминают? Идем со мной, я теперь все поняла! Ко-гда-то мне отец рассказывал, что в этой долине произошла большая битва и здесь упали храбрые воины, защищая родную землю. Здесь отдыхают их кости. Вот эти камни и являются костями матушки-земли.
Они поспешили в долину. Девкалион и говорит жене:
– Давай не оглядываясь бросать камни через голову себе за спину.
И они начали бросать через голову камни. С камней, бросаемых Девкалионом, рождались мужчины, а с камней, бросаемых Пиррой,– женщины. Так снова землю заселили люди.
Девкалион и Пирра построили здесь большой город, где и жили счастливо. У них родилось еще много детей, которые прославились на свете как настоящие ге-рои.
Человеческий род, что пошел от Девкалиона и Пирры, был четвертым и назы-вался родом героев-богатырей.


Прометей

Прометей, сын богини Фемиды и титана Япета, пользовался большим уваже-нием на Олимпе. Это он с матерью помог Зевсу победить Кроноса и сбросить в под-земелье Тартар его врагов. Да, к сожалению, в Тартар попали за непослушание его отец Япет и брат Менетий. Брату Атланту Зевс придумал другое наказание: он дол-жен был вечно держать на себе небесный свод.
После того, как Зевс разрешил Девкалиону и Пирре продолжить человеческий род, его не оставляла назойливая мысль: “Теперь пришла очередь страдать Проме-тею!”
Как-то между Зевсом и покровителем смертных возник очередной спор.
– Ты, Прометей, научил простолюдинов разному ремеслу, добывать золото, серебро, медь, а боги тебя не интересуют.
– Ведь они же ленивые,– рассмеялся Прометей.– Единственное, что они де-лают – пьют, кушают и баклуши бьют.
Зевсу не было чем крыть. Обида и гнев переполнили его:
– Ты, вор, украл с Олимпа огонь и я тебя за это накажу!
– Я украл искорку огня не для себя, а для несчастных людей, которые с утра до ночи, неустанно работают.
Зевс от ярости бросил у него молнию, но она не могла причинить вреда тита-ну. Тогда Зевс позвал своих двух слуг:
– Сила и Власть, схватите Прометея и отведите на Кавказские горы. А ты, Ге-фест, прикуй его на веки вечные к скале…
Сила и Власть шли спереди, Гефест позади – они вели Прометея, закованного в такие тяжелые цепи, разбить которые было под силу одному Гефесту.
Они шли по земле Фракии, через реку Истр, называемую сегодня Дунай, через скифский край.
А когда остановились на вершине Кавказских гор, в подножье которых бурли-ло море, в глазах Гефеста блеснули слезы. Он любил Прометея за его мудрость и щедрость.
– Я знаю, Прометей, что ты не преступник,– сказал Гефест.– Но не обижайся на меня, ибо, если я не выполню повеление Зевса, он меня сбросит в Тартар.
Когда Прометея приковали к скале – задрожали Кавказские горы, а Черное море подняло волны чуть ли не до неба.
– Тут тебя никто не услышит, разве что ветер,– захохотала Сила.– Молись лишь богам, выпрашивай милость у Зевса! Смертные тебе не помогут!
Молвив это, Сила ушла себе прочь, за ней поплелась Власть. Гефест постоял немного, поднял голову, чтобы еще раз посмотреть на своего друга, а потом, поту-пившись, отправился домой.
Остался Прометей одиноким. Лишь донимающие дожди, палящее солнце да холодные ветры были его гостями.
Океаниды, дочери бога Океана, узнав о трагической судьбе своего родствен-ника (ведь их сестра была его женой), со всех ног устремились к Прометею.
– Не печальтесь, любимые мои! – сказал Прометей.– Меня уже ничто не пуга-ет: я учил людей лечить болезни, читать и писать, строить жилье, обогревать его, дал надежду на жизнь! Теперь мое дело продолжит Афина.
Вскоре появился Океан, его родной дядя. Выслушав Прометея, он поспешил на колеснице к Зевсу просить милосердия для справедливого и доброго покровителя людей. Но бесполезно: Зевс и слушать его не захотел.
Океаниды не желали оставлять Прометея одиноким и не успокаивались:
– Почему ты такой, Прометей, что о других хлопочешь, а о себе не заботишь-ся?
– Как мне заботиться о себе? – ответил Прометей.– Мой избавитель еще не родился. Пройдет очень много лет, пока появится герой, который освободит меня от этих железных оков. Я знаю, что Зевс не сможет править миром вечно. Лишь одному мне известно, кто сбросит его с трона и как можно этого лишиться.
Долетели слова Прометея к ушам громовержца.
В тот же миг прилетел к скале крылатый посланник Зевса. Но хоть как старал-ся Гермес узнать у Прометея великую тайну, ему это не удалось. И возвратился по-сланник на Олимп ни с чем.
– Отец наш! Владыка богов и людей! – сказал Гермес.– Прометей согласен всю жизнь оставаться прикованным к скале, а правды тебе не сообщит.
– Пусть будет так, как он хочет,– гневно воскликнул Зевс.– Я разрушу скалу и его проглотит подземное царство Тартар, а когда спустя много лет я снова выведу его на белый свет, то здесь для него найдутся еще пострашнее мучения. Ежедневно будет пролетать к нему мой орел и клевать ему печень, пока кто-нибудь доброволь-но не согласится заменить его.
Так и случилось. Только спустя столетия Зевс поднял на белый свет скалу, к которой был прикован Прометей, чтобы тот открыл ему тайну. Но Прометей оста-вался непоколебимый. Тогда Зевс приказал, чтобы каждое утро сюда прилетал орел раздирать Прометею грудь и клевать ему печень. Ночью раны у страдальца зажива-ли, а утром все повторялось снова и снова.
Как-то к Прометею долетели стенания. Вскоре у подножья появилась царевна Ио, превращенная ревнивой Герой в телку.
– Что мне делать, Прометей,– спросила она его,– ты все знаешь. Мало того, что Гера превратила меня в телку, она еще и наслала овода, который жизни мне не дает.
– Не грусти,– сказал ей Прометей,– хоть и долго овод будет гонять тебя по белому свету, но настанет время, когда ты предстанешь царицей и в твоем знатном роду появится величайший герой Геракл. Он придет и освободит меня. А ты будешь править великим народом.
Итак, в один пригожий день орел не долетел к скале, к которой был прикован Прометей. Стрела, направленная Гераклом, настигла орла – и тот камнем упал в пропасть.
Геракл разорвал железные цепи и освободил Прометея от вековечных муче-ний.
Так встретились Прометей и Геракл.


Персефона

Деметра, богиня плодородия и земледелия, украшала землю яркими цветами, деревьями, застеляла шелковыми травами, а людям помогала обрабатывать поля, собирать урожай. Деметра имела дочь Персефону, которую очень любила.
Как-то весной Персефона вместе со своими подругами океанидами собирали на лугу цветы. Они водили хороводы, пели песни.
Нежный голос Персефоны услышал даже Аид в темном подземном царстве. Он вышел на белый свет и, увидев красивую девушку, решил забрать ее с собой. Аид сделал так, чтобы среди ярких цветов появился нежный нарцисс, белоснежный цветок смерти. Лишь девушка наклонилась, чтобы его сорвать, как земля внезапно вздрогнула, расступилась и из бездны выехал на золотой колеснице Аид. Держа ле-вой рукой вожжи, он правой схватил девушку и умчал. Персефона поняла, что ей не освободиться из крепких объятий, и принялась звать на помощь. Черные, покрытые пеной, кони неслись во весь дух и вскоре остановились возле большой скалы. Аид ударил по ней копьем – и она расступилась. Колесница вмиг растворилась во мраке.
На том месте, где кони остановились, Персефона уронила с рук цветы, соб-ранные на лугу.
Первая, кто услышал голос Персефоны, была Деметра, ее мать. Она поскорей бросилась спасать дочь.
Деметра расспрашивала встречных, не видели ли они стройной девушки с зо-лотыми расплетенными волосами. Но те отвечали, что такой не приметили.
– Не слышали ли ее испуганный голос? – не унималась она.
В ответ все отрицательно кивали головами. Деметра направилась дальше.
Уже прошел девятый день.
– Геката,– попросила она,– царица колдовства и волшебства, покровительни-ца ночных призраков и ужасов! Может, ты видела мою доченьку?
Появилась Геката с пещеры и ответила:
– Я слышала отчаянный вопль, но когда вышла, то уже никого не оказалось, лишь что-то черное понеслось в чащи.
Последовала Деметра в указанном направлении. Подошла к скале и у подно-жья обнаружила увядшие цветы. Забрав их, богиня обратилась к Гелиосу, богу солнца:
– Гелиос светлолицый, скажи мне, не видел ли моей доченьки? Ты ж не за-был, сколько раз я тебе помогала?
Сжалился бог солнца над Деметрой и сказал:
– Сам Зевс распорядился судьбой своей дочери. Он отдал ее в жены Аиду. Я видел, как Аид несся на своей черной колеснице и крепко сжимал Персефону в объ-ятиях. Пред ними расступилась скала, и черный мрак поглотил их.
Услышав это, Деметра направилась на Олимп.
– Зевс, ты ж ее отец, укоряла она,– как ты мог отдать нашу красавицу в под-земное царство? Я родила дочь, чтобы ее красотой любовались все на белом свете.
Зевс молчал, опустив голову вниз, ибо с его разрешения Аид выкрал Персе-фону. Сердитая Деметра опустилась на землю, и от ее гнева вмиг высохли воды, увяли цветы, осыпались плоды, полегли хлеба. Голод воцарился на земле. Челове-ческому роду снова угрожала гибель.
Долго блуждала Деметра, пока не прибилась к городу Элевсина. Там, на пло-щади, испив с родника воды, присела усталая на камне и запечалилась. Вскоре сю-да подошли девушки с амфорами набирать воду. Они увидели заплаканную женщи-ну в черном и спросили, чем ей могут помочь.
– Я родом с острова Крит,– рассказала Деметра,– удрала от пиратов и теперь блуждаю миром. Если вам нужна служанка, возьмите меня, я все могу делать.
Деметра девять лет воспитывала сыновей царя Келея. Его семья жила в дос-татке и согласии, а простые люди гибли от холода и голода…
И хоть кого Зевс посылал к Деметре, чтобы уговорить ее проникнуться чело-веческим горем, но она никого не хотела слушать.
Наконец последнему посланнику Зевса, Гермесу, Деметра сказала:
– Если возвратите мою любимую доченьку, лишь тогда я снова украшу землю! И люди снова будут приносить жертвы богам.
Прилетел Гермес в подземное царство.
– Аид,– сказал он,– Зевс повелел, чтобы ты возвратил Персефону ее матери Деметре.
Ничего не оставалось Аиду, как исполнить приказ громовержца.
Вышла Персефона с подземелья, с царства мертвых, и попросила Гермеса поскорей отвести ее к матушке.
Тот исполнил просьбу.
– Если бы ты, мама, знала, чего я там натерпелась,– взволновано начала Персефона, когда уже попала в объятия богини земли.– Вокруг мрак, не с кем пого-ворить. Единственное, что дал мне Аид на прощанье, то это гранат.
Деметра спросила испуганно:
– Доченька, ты, случайно, не скушала гранат?
– Нет, я по дороге сюда лишь откусила его, он еще не спелый…
– Ох, горюшко, доченька, что ты сделала! – воскликнула Деметра и заплака-ла.– Это был брачный плод. Теперь ты будешь принадлежать не только мне.
Возвратились Деметра и Персефона на Олимп. Зевс тоже обрадовался воз-вращению дочери и даже пожалел, что сам отдал ее, прекрасней всех своих доче-рей, брату Аиду.
Но что случилось, то случилось.
Только богиня судьбы Мойра могла знать, как быть им всем. Мойра отметила, что Персефона четыре месяца будет жить в царстве Аида и восемь месяцев – возле матери.
Каждую весну Персефона выходила с подземелья на белый свет и везде, где шла, расцветали цветы.


Аполлон и Дафна

После потопа, когда воды вошли в свои берега и закончились страдания Дев-калиона и Пирры, поселился на земле страшный дракон Питон, у которого пасть бы-ла, как пещера, а зубы – ядовитые, змеиные, когда дракон свирепствовал, с его пас-ти извергался огонь – тогда все вокруг уничтожалось, и превращалось в пепелище.
Люди начали умолять богов спасти их от страшилища. Аполлон давно мечтал отомстить Питону, который когда-то по приказу Геры преследовал его мать Лето. Дракон гонялся за ней по всему миру, пока она нашла пристанище на пустынном острове Делош.
Там Лето и родила златокудрого Аполлона.
Итак Аполлон достиг горы Парнас, где в пещере поселился Питон, натянул те-тиву и попал смертельной стрелой прямо в сердце дракона.
Закопав исполинское тело Питона в Дельфах, Аполлон построил храм, чтобы там оракул вещал людям волю его отца Зевса.
Чтобы замолить грех, Аполлон нанялся к фессалийскому царю Адмету пасту-хом. Девять лет он честно служил царю, потом возвратился в Дельфы, где жил по-стоянно. А осенью он садился в свою колесницу, запряженную двумя белыми лебе-дями, и отлетал в страну гипербореев, родину матери, землю вечного лета.
Как-то, возвращаясь домой, Аполлон увидел мальчика с крылышками на спи-не, который крепко спал в кустах. Аполлон сразу же узнал Эрота – сына Афродиты и Ареса, бога войны.
Аполлон решил подтрунить над малым озорником. Он подкрался к мальчику и забрал волшебные стрелы. Но внезапно Эрот проснулся. Его личико покраснело от свирепости.
– Отдай мои стрелы,– завизжал он.
Аполлон лишь улыбнулся.
– Зачем они тебе понадобились? – сказал он.– Ты маленький ходить на охоту. Отдай мне свои стрелы, я буду убивать ими драконов и разных змеев. А у тебя разве хватит силы натянуть тетиву?
Разгневанный Эрот набросился на Аполлона, чтобы отобрать стрелы, но не осилил его, а тот продолжал подтрунивать.
– Маленькие дети не должны играть с оружием, ибо могут ранить себя.
Эрот, сжав кулачки, снова и снова набрасывался на Аполлона.
Надоела Аполлону эта потеха, он смеясь бросил на землю стрелы.
– Забери их себе, только не смотри на меня так злобно! Я имею свои золотые стрелы и серебряный лук.
Мальчик, сжав зубы, собрал стрелы и, нахмуренный, ушел.
Именно Эрот был хозяином этих волшебных стрел. Когда он разил кого-то стрелами с золотыми наконечниками, тот влюблялся навеки, а в кого попадал свин-цовыми – у того рождалась ненависть к влюбленному.
Итак, Эрот полетел туда, где жил Аполлон, выстрелил стрелой с золотым на-конечником и попал прямо в сердце обидчика, потом рассмотрелся и увидел неда-леко спящую нимфу Дафну. Ее он поразил стрелой со свинцовым наконечником. Проснулась Дафна чем-то взволнованная, ее сердце наполнил страх. Она выгляну-ла с кустов и увидела Аполлона, который чинил свой лук и напевал нежную песню.
Не успела Дафна спрятаться за ветви, как ее увидел Аполлон и сразу влю-бился. Бросив лук на землю, он побежал за красивой девушкой.
– Подожди, нимфа, не беги от меня. Я – Аполлон.
Но Дафна понеслась, как ветер, во весь дух.
– Нимфа, не беги от меня! – кричал вдогонку Аполлон.– Я хочу, чтобы ты ста-ла моей женой! Ты красивей даже Афродиты!
Тот нежный голос еще больше испугал Дафну, неведомый дотоле страх гнал ее дальше от Аполлона. Даже чащи, что заграждали девушке дорогу, не могли ее остановить. Мигом она прибежала к речке Пеней, богом которой был ее отец. Он приказал дочке никогда не заходить в воду.
Дафна остановилась, будто вкопанная, потом в отчаянье огляделась.
Она увидела, что Аполлон вот-вот догонит ее. Страх затмевал глаза нимфы, и она не замечала красоты Аполлона.
– Отец, спаси меня! – закричала она.
Внезапно ее ноги начали врастать в землю, тело твердеть, а руки ставали ветвями. Когда Аполлон прибежал к ней, на ветвях уже появились листья.
Опечаленный Аполлон сорвал себе на память веточку и сделал веночек. Это был венок с лавровой ветки, который он всегда носил на голове.
С тех пор победителей увенчивают лавровыми венками.


Марсий

Во Фригии, что в Малой Азии, на берегу речки сидела Афина. Волны катились у ее ног, и она слушала, как шелестит от ветра тростник. Афине так нравились эти звуки, что она захотела воспроизвести их.
Богиня сорвала две тростинки, сделала в них дырки – таким образом на свете появилась первая флейта. Афина начала наигрывать на ней мелодии, которые на-вевал ей ветерок.
Афина так увлеклась игрой на флейте, что даже не заметила, как умолкли ле-са и поля – они слушали волшебную музыку. И даже не обратила внимания, что к ней подкрался пастух Марсий. Лукавый человечек с козлиными ножками, бородкой и рожками подошел так близко, что его уродливая фигура отразилась в воде.
Богиня увидела отражение на гладком плесе и гневно крикнула:
– Кто осмелился мешать мне играть!? – и со зла бросила тростинку в речку.
Пастух побежал по течению вниз и выловил тростинку, потом возвратился к себе домой, в горы. С тех пор в горах все время звучат звуки флейты, на которые собираются нереиды – морские нимфы, прилетают птицы.
Загордился пастух, что может очаровывать всех своей игрой, и сказал:
– Разве может Аполлон поспорить со мной!
Испугались нереиды, услышав такие слова.
– Молчи,– шептали они,– не сравнивай себя с богом!
Но наглец лишь засмеялся в ответ:
– Аполлон, великий мастер! Известно: ты лучше всех играешь на золотой ли-ре. Приди послушай, как играю я. Если ты победишь меня в соревновании и сыгра-ешь лучшую мелодию, делай со мной, что хочешь!
Аполлон, услышав вызов, не мешкался и пришел со своей лирой.
Слетелись нереиды и приумолкли между ветвей деревьев, они боялись, что затея Марсия может плохо закончится.
– Я пришел на твой вызов,– сказал Аполлон,– но прошу забери свои слова обратно, тогда ничего плохого с тобой не случится.
Марсий насмешливо ответил:
– Ты сам боишься поражения, поэтому не хочешь соревноваться.
Лицо Аполлона стало хмурым.
– Хорошо,– ответил он,– пусть музы нас рассудят.
– Если победишь,– не унимался Марсий,– можешь содрать с меня кожу.
Вскоре собрались празднично одетые музы, в лавровых венках. Соревнова-ние началось. Первым заиграл Марсий. Он играл вдохновенно. Все очарованно вслушивались в прекрасные звуки флейты. Когда Марсий закончил игру, он имел та-кой вид, будто уже победил.
Заиграл Аполлон. Струны вмиг ожили, и от звуков игры все вокруг задрожало – музыка покорила природу. А когда он запел, голос его остановил дыхание ветра и течение рек. Музы были вынуждены отдать свои венки победителю – Аполлону. Так бесславно погиб наглый пастух, лукавый человечек с козлиными ножками, бородкой и рожками, ибо Аполлон содрал с него кожу.
С пролитых нереидами слез возник родник. Он и до сих пор журчит, словно сказать что-то хочет. Этот родник называют Марсий.


Гермес

А теперь расскажем о Гермесе, хитреце, который обвел вокруг пальца Апол-лона. Это была его самая первая проделка, едва только он родился. Когда Гермес вылез с колыбельки и пришел в Македонию, где паслось пятьдесят телят Аполлона, он украл их и незаметно пригнал домой на Пелопоннес.
По дороге мальчик встретил одного старца и, чтобы тот никому не прогово-рился, подарил ему телку. Старец не знал, куда деваться от счастья. Но Гермесу тот чем-то не понравился, а поэтому, пройдя немного, он перевоплотился в охотника и возвратился назад.
– Я подарю тебе бычка и телку,– начал разговор охотник,– если скажешь, куда запропастился мальчишка со стадом телят.
– Он пошел вот той дорогой,– указал старец.
– Ах ты ж негодяй! – воскликнул Гермес.– Так ты меня предал! Ну, получай!
Гермес превратил старца в молчаливую скалу, чтобы тот больше никогда не мог говорить. После погнал стадо к городу Пилоса. Там он взял две лавровые ветки, потер их между собой, разжег огонь, зажарил два теленка и, разрезав на десять час-тей, принес их в жертву десятерым богам, чтобы они его не преследовали.
Спрятав следы жертвоприношения, Гермес остальную скотину загнал в пеще-ру, но задом, чтобы следы показывали, будто телята выходили оттуда, после чего возвратился домой и залез в свою колыбельку.
– Я знаю, что ты натворил, сынок,– огорчилась Майя.– Вот увидишь, Аполлон выяснит всю правду. Тогда жди наказания! Неужели ты не боишься бога света?
– Я не боюсь ни Аполлона, ни его метких стрел! – горделиво ответил Гермес.– Я могу ограбить даже его храм в Дельфах – вот это будет потеха!
Аполлон долго не мог разыскать свои украденные телята. Даже не заглянул в пещеру, поскольку был уверенный, что их там нет – ведь следы вели с нее.
Чтобы не терять больше времени, Аполлон направил свои стопы в город Ки-пини. Обнаружив малого в колыбельке, бог света сказал:
– Слушай-ка, мальчуган, если не скажешь, где мои телята, я сброшу тебя в Тартар!
– Откуда мне знать? – не растерялся Гермес.– Я вчера только родился.
Но Аполлон не собирался слушать его вранье.
– Подымайся, маленький воришка, пойдем к Зевсу!
Гермес даже не пошевелился. Тогда Аполлон со зла вытащил наглеца с ко-лыбельки и потряс им в воздухе.
– Мигом одевай свои крылатые сандалии! – приказал Аполлон.
– Отпусти меня на землю! – орал малыш.– Разве я сказал, что не пойду с то-бой?
Вскоре они оба стали перед Зевсом. Конечно, громовержец все знал, поэтому приказал Гермесу возвратить телят.
– Сейчас же веди меня к своему тайнику,– потребовал Аполлон,– сколько времени я потерял из-за твоих проделок!
– Да хватит тебе, Аполлон,– произнес Гермес, когда пришли к пещере,– не горлань и не злись на меня. Зайдем в середину.
Увидев перед собой стадо телят, Аполлон не сдержался и рассмеялся.
– От роду не знал такого хитреца!
– Чтобы между нами не было больше недоразумений, я хочу подарить тебе вот этот музыкальный инструмент,– по-детски непосредственно улыбаясь, подошел к Аполлону Гермес и протянул ему что-то дотоле невиданное.
– Что это?
– Я сделал с панциря черепахи лиру, но как она играет!
Гермес провел маленькими пальчиками по струнам – и поплыли волшебные звуки. Аполлон очень обрадовался подарку. Прощаясь, он сказал:
– Хорошо, я возьму этот прекрасный инструмент, а чтобы между нами не воз-никали разногласия, прими в подарок от меня всех телят.
Гермес никогда не мог спокойно сидеть на месте. Посланник Зевса всегда ис-кал себе приключения: то утащил тризуб у седовласового Посейдона, то – меч у во-инственного Арея.
Его дерзость дошла до того, что он украл даже скипетр, символ власти над всеми смертными и бессмертными, у самого Зевса. Но когда он пролез в таинствен-ную комнату, чтобы украсть гром и молнии, случилось невероятное: раскаты разбу-дили, а молнии осветили весь мир. Гермес удрал с места преступления и дал зарок больше никогда не гневить отца.
Конечно, никто не мог соревноваться с Гермесом в мошенничестве, хитрости, скорости. Он, имея крылышки на сандалиях, успевал достичь другого края земли за одно мгновение.
Гермес считался покровителем мореплавателей, торговцев, которые, как пра-вило, были умными, изобретательными, смекалистыми. Своим волшебным жезлом он благословлял достаток, здоровье и счастье. Гермес любил чабанов и заботился о них с детских лет.
Сам Гермес смолоду принимал участие в соревнованиях атлетов – и, конечно, равных ему не было. Вот почему на стадионах позже устанавливали статуи в его честь.


Арахна

Жила себе когда-то на свете красивая девушка Арахна, мастерица на все ру-ки. Она по дням и ночам занималась работой: то сучила нити, то ткала. А имела она дело с тонкими, как паутина, нитями. Ткань у нее получалась легкая, прозрачная. Девушка гордилась тем, что ни одна женщина не могла сравниться с ней по мастер-ству.
Как-то, сидя у станка, она прошептала:
– Афина, даже ты не сможешь соткать такой холст, как я!
Услышала богиня и разозлилась. Многих женщин она знала, которые хорошо ткали и не важничали, а тут какая-то девчонка насмехается над ней! Афина в виде бабушки сошла на землю. В открытую дверь она увидела девушку, которая сидела у станка и пела какую-то веселую песню. Постучав, богиня вошла в жилище.
– Здравствуй, доченька, красивая у тебя работа,– похвалила ее.– Дай тебе, Бог, здоровья, и пусть здравствует так же Афина, наша учительница и заступница – она научила нас искусно ткать.
Арахна посмотрела на бабушку искоса и рассмеялась:
– Ты хочешь сказать, что она самая лучшая ткачиха? Разве Афина способна выткать такое?
– Подожди-ка, доченька,– молвила бабушка,– не надо бахвалиться. Разве мо-жет кто-нибудь превзойти богов? Твоя работа, что и сказать, чудесная, но можно ли ее сравнивать с бессмертными твореньями Афины?
Афина недоверчиво сдвинула брови:
– Ты так считаешь, бабушка? – она продолжала ткать.– Досадно, что нас не слышит Афина. Пусть бы появилась, чтобы посоревноваться со мной!
– Ты, действительно, этого хочешь? – спросила бабушка.– Я уже старая и по-лучила богатый жизненный опыт, лучше бы ты, дочка, не соревновалась с богиней!
– А я хочу! – отрубила девушка.
– Так я перед тобой,– гордо произнесла самая любимая дочь Зевса, обретя свой настоящий вид.– Будем соревноваться.
Арахна дерзко глянула на богиню – казалось, девушка совсем ее не боялась.
– Начинай первая,– предложила она богине, уступая место у станка.
Афина соткала цветными нитями картину из повседневной жизни: на полях неустанно работали люди, храбрые воины защищали родной город.
А на своем холсте Арахна соткала сцены из жизни богов: беззаботной, сыт-ной. Она изобразила и войну богов за власть.
Девушка, закончив ткать, со страхом посмотрела на богиню. Та, недолго ду-мая, схватила холст и разорвала его. Когда Арахна подбежала к богине, Афина хле-стнула ее розгой по плечу – тело девушки вдруг стало черным и маленьким. Оно имело большую голову и много мелких ножек, Арахна превратилась в паука.
– Вот плата тем, кто смеется и глумится над богами,– воскликнула Афина.– Теперь ты будешь бесконечно плести паутину, ветер – разрывать ее, а значит, с се-годняшнего дня тебе придется вечно плакать над своей судьбой.
С тех пор Арахна от стыда пряталась по углам строений, между ветвей де-ревьев и кустов и плела там свою паутину. Такая у нее оказалась судьба – зани-маться этим и всю жизнь поедать мух, которые попадали в ее сети.


Фаэтон

Жили себе на свете две сестры и брат: Селена – богиня луны, Эос – богиня рассвета и Гелиос – бог солнца. По утрам Эос летела по свету и рассеивала с ам-форы родниковую воду над землей. А деток у нее было видимо-невидимо: ветры и звезды на небе. Когда земля укрывалась утренней росой, Эос открывала врата зо-лотого дворца, где жил Гелиос, и оттуда выезжал бог солнца на золотой колеснице, запряженной четырьмя крылатыми конями. Один конь был черный, как ночь; другой – белый, как день; третий – вечерней масти, а четвертый – рассветной.
Тяжелая была работа у Гелиоса – освещать и согревать землю, давать жизнь природе. Он подымался от одного горизонта крутой небесной дорогой, а спускался еще покруче – к другому, скатывался напрямик от востока – к западу. За горизонта-ми, сказывали, находился конец света, заполненный океаном. По нему Гелиос быст-ро возвращался домой, на ночлег.
В Египте жил сын Гелиоса Фаэтон. Как-то заплаканный Фаэтон прибежал к ма-тери:
– Мама, Эпаф меня обижает, он говорит, что Гелиос – не мой отец.
– Фаэтон, не препирайся с этим олухом, хотя он и сын царицы Ио, а умом его отец, бог Зевс, обделил.
Как-то Фаэтон наблюдал, как отец подымается в небо на золотой колеснице, и ему захотелось самому взять вожжи, натянуть их и почувствовать стремительный бег самых красивых на свете коней. Когда Гелиос возвратился домой, юноша начал умолять:
– Гелиос, если ты мой отец, разреши мне завтра править колесницей! Пусть царевич Эпаф не задирает нос!
Гелиос возразил:
– Ты еще маленький, вот подрастешь…
– Нет, отец, и совсем я не маленький – я сильный,– не успокаивался Фаэ¬тон.
Гелиос очень любил своего сына, и ему было больно смотреть на грустного отрока.
– Хорошо,– сказал он,– завтра ты будешь управлять колесницей, но смотри, дорога на подъеме и спуске крутая, а в зените такой охватывает страх, что даже Зевс боится туда добираться. Не подымайся высоко, ибо сожжешь небо, и не спус-кайся очень низко, ибо сожжешь землю.
– Отец, не волнуйсь, мать говорила, что я достойный сын Гелиоса!
Утром Фаэтон побежал к колеснице, схватил вожжи, хлестнул кнутом коней, и те стремительно полетели наверх. Скоро кони почувствовали, что ними управляет не Гелиос. Они замахали головами, заржали. С их ноздрей летело пламя, а из-под копыт – искры. Фаэтон пытался утихомирить коней, изо всех сил натянул вожжи, но это не помогло. Ладони жгла боль, ломило все тело, а колесница уже сошла с нака-танной колеи и сломя голову, вслепую летела то к звездам, то резко спускалась вниз, к земле. Где колесница пролетала низко над землей, все выгорало дотла: там возникали пустыни и чернела кожа людей.
Гею, богиню земли, испугали проделки отрока, и она обратилась к Зевсу:
– Всевластный наш бог, этот мальчуган сожжет всю землю, прошу тебя, сде-лай что-нибудь!
Зевс, не долго думая, ударил своей смертноносной молнией в колесницу. Ис-пуганные кони внезапно остановились, их ноздри были раздутые, глаза красные, а возница упал с колесницы в речку Эридан.
Горько плакала мать Климена. А Гелиос даже не выехал в небо светить, це-лый день оплакивал сына. Лишь теперь Эпаф поверил, что Фаэтон был сыном бога солнца.
Как увидели сестры Фаэтона гелиады, что вода поглотила их брата, зарыдали – заплакали, а после день и ночь ходили по берегу речки вверх-вниз, надеясь найти его тело. Казалось, этому не будет конца, они уже еле держались на ногах. Тогда Зевс сжалился и превратил их в ив-гелиад. Они укоренились на высоком берегу и опустили свои длинные ветви, словно волосы, в воду Эриадана, по ним стекали их горькие слезы. С тех пор они называются плакучими ивами.
И теперь каждый день, когда просыпаются двоюродные братья-ветры Фаэто-на, ивовые листья шелестят, дрожат от боли и печали.


Содержание

Олимп
Обманутый Зевс
Ящик Пандоры
Потоп
Прометей
Персефона
Аполлон и Дафна
Марсий
Гермес
Арахна
Фаэтон