118 строк о никуда

132 созвучия беспечной тишины.
118 скал на нас обрушились недавно.
Всего два человека для счастия нужны,
Чтоб мир весь этот счастье утопило плавно

Один слепой полковник бросил рыбу на весы,
Весы в непониманьи убежали вдаль пустыни.
А кто-то вдруг повесился в наручные часы,
Всё потому, что кто-то все равно погибнет.

Песочный человек рассыпался среди песка
И с тучи поливал его мясисто-дряхлый дождик.
Нас выкопают вскоре из грязного носка
И зададут вопросы, те же что и в прошлом.

Кому какое дело, до того, кто улетел?
Кому какое надо о тех, кто в землю вкопан,
Каким-то странным образом, движенье мертвых тел,
На полном основании зовут у нас законным.

Кукушка без часов, зачем-то пряталась в часах
И вырываясь, убегала, снова внутрь себя
Ведь трудно не поверить, что ты в чужих зубах,
Ведь трудно полюбить, когда живешь не полюбя.

Кораблик из буаги, по прежнему плывет...
Давай-ка пробежим за ним по берегу из кости,
ведь зависть, как закон, который запретил полет,
И высота, как красота- понятие не в росте.

Давай-ка вместе рухнем, чтоб увидеть небеса!
Давай споем о людях, чтобы нас никто не понял!
Давай, закрой глаза, чтобы затем открыть глаза
И мир согреем на твоей танцующей ладони.

Весы отбросим в никуда, где нету никого.
Повсюдно я пишу любовь, как строки на снегу.
Не нужно мне "Зачем?", я презираю "Отчего?"
Ответ на всё лишь "Да, конечно, если я смогу."

Я - пьяный эгоист, любящий все вокруг меня.
Я - проклятый поэт, который часто видет солнце,
Я - проклятый, ведь проклял я самого себя,
А крест, который на звезде, ну что быть может проще?

Давай-ка, раскопай меня учитель прошлых лет!
Давай-ка напиши меня, как будто что-то знаешь!
Обмана нет и знаний тоже в нашем мире нет -
Ты ничего не понимаешь, если понимаешь.

А я пишу поэму, синй ручкою в тетрадь,
На белый лист ложатся неживые, пока, строки,
Но верю я, что будут эти строки танцевать,
Ведь создал им я тело, а тебе - поднять на ноги.

Безликая русалка спрячет голову в туман...
Боиться, что поймут и значит скнова будет боль.
Погиб давно обман, а если нет, убьем обман,
Ведь каждый "Я" единственный в миру своем король.

А я возьму рюкзак, чтобы всего лишь взять рюкзак.
А я убью мышей, чтобы кого-то не убить.
Я знаю: Я - Дурак! зато я все-таки дурак
И буду проклинать, чтобы еще сильней любить.

Безликость бытия, тоскою давит мне лицо,
А я хочу отбросить все законы беззаконья.
Я прекратть хочу, но чтоб затем начать еще,
Как ласточка, нашедшая свою печать спросонья.

Я ласточке поставлю тихий памятник с огня,
Ведь ласточки покинули землю, но не покинут.
Ты тоже будешь птичкой, возьми перья от меня
Плевать на боль, без боли мир бы стал наш опрокинут.

Пустой стакан разбился под холодный стук колес.
А воля - это не тогда, когда ты ранишь тело,
А воля - это лук, в котором ты себя принес.
И листья верх летят, ведь падать листьям надоело.

Нелепость палача, стоящего над головой,
Которая давно и так покинула призванье.
Давай не будем так стоять над ней и мы с тобой,
Покинем мир, где побеждает глупость и названье.

А стены разбиваются, стараньем мертвых рук.
Дорожка героина, наполняет сердце сердцем,
И тот, кто был глухим, останется навеки глух,
Ведь только то, что бесконечно, так не долговечно.

Я вижу тишину небес, а где-то там очаг.
И в нем сидит Старик, давно забытый на земле,
Пускай в грязи, в слезах, не выбритый и наг,
Но светит, потому что мир и так погряз во мгле.

Я светом землю наградить хочу, хоть не Исус.
Не нужно быть Исусом, чтоб дарить себя повсюду.
И мало кто из взрослых замечал такой конфуз:
Как был Исус Спаситель, похожий на Иуду.

Вся публика, как стадо, тех, кто взрослый по годам,
А я навеки в детстве. У меня свои законы.
Я сердце никому, свое в обиду не отдам,
Мне не нужну догматы, мне не нужны каноны.

Свое я сердце разорву и положу в цветник.
Я посадил цветок, теперь хочу взрастить другой.
К чужой любви я не привык, лишь к боли я привык.
К тому же должн умереть, любой, кто стал святой.

Я - эгоист, я - пацифист, но я не пофигист.
Я для других пойду на всё, и даже встречу счастье.
Асфальт... На нем в большущей луже тает желтый лист,
А я сгорю, но не умру, ведь нету мне здесь власти.

Печальный черный кот, тихонько воет на луну.
Луна, прошу, повой в ответ печальному коту,
Ведь не случайно Бог-Создатель сотворил одну,
В нее вложив любовь и боль, печаль и красоту.

Лети вдоль туч, спустись поближе, протяни ладонь.
Я - эгоист, я верю, что хочу тебе помочь.
Не трогай этот мир руками и огонь не тронь,
Ведь это всё Святое, этот день и эта ночь.

Печаль сознанья человека у него в руке,
Он незаметно умирал, очнулся лишь в гробу;
Как жель, что тяжело лишь тем, кто на легке,
Лишь ничего не нес кто, мир всеь тащит на горбу.

Сбрось ношу! Выше нос! Вперед в туман, его ведь нет!
Забудь, что говорили и забудь, что говорят.
Нет света... Только мгла, единственный в том мире свет,
Где мать убьет ребенка, убивая все подряд.

Последние слова и в них дослушай крик руки...
Не сердца, сердце подарил навеки я сестрише.
Всё выдумка! Слова - "близки" и "далеки".
Мы просто выше их, мы выше Смерти, Жизни выше.

Давай убьем судьбу, забыв все то, тчо я писал!
Давай-ка вдруг уснем, чтобы проснуться и пронуться!
Давай-ка полетим: так как еще я не летал.
Давай умрем для них, чтобы для ангелов вернуться.

118 строк, всего, 118 строк
Но я не помню, где они умчались,,