***

       
Что-то часто нас кромсают, перемалывая в пыль.
А иначе - не летают, окунаясь прозой в быль.
Где свирепствуют не волки - похищнее там снуют,
Пряча острые иголки в тех, кого за так сжуют!
Не прощая прегрешенья. Так привыкли стаей жить.
Чтобы стать венцом творенья, надо милости служить.
Видеть в светлом поднебесье - бесконечно голубом -
Не угрозу мракобесью, а затерянный свой дом,
Обретаемый душою во прощение иных -
Недоверчивых, порою, - часто били их под дых -
Недолюбленных, несмелых, неокрашенных в цвета,
Некудышних - знать, без веры, будто бы она не та,
Жизнью битых-перебитых, измочаленных судьбой,
Надорвавшихся, испитых, не расслышавших: «Бог мой»!
       _______________________
Бархатка на шее полоумная, чёрные, блестящие глаза,
Окунусь в загулы, ночка лунная, уноси по памяти назад!
За лихие рамки, где степенность не нужна, - всё выпито до дна.
Светлого вина тугая пенность перелита - в том моя вина!
Ох, как рано вёрсты размотала - хоть себе себя не сберегла,
И гадать одна не уставала - карта откровения лгала -
О трефовом, суженом, желанном, недоступном - ночка коротка.
Залечить бы ноющие раны полнолуньем. Пьяная пока,
Не трезвею - бусы растеряла. Ложный жемчуг полечку скакал.
Растворялось действие накала. Зал под лицедейство засыпал.
Грим бездарен. Потные актёры. Режиссёр по-чёрному запил.
Всё бубнят о царствии суфлёры - может быть, небесном? Кто не пил,
Тот не верит в фарсы поневоле, когда втянут прозой в балаган.
Рваная душа орёт: доколе? - созерцая сквозь глаза стакан.
Алый рот в зализанной помаде режет взор, а зубы так красны,
Что взываешь: « Смилуйся, не надо, отпусти их с Богом, лучше в сны.
Лучше в неприкаянность и смуту чьих-то отдалённых голосов».
Вены на висках вовсю раздуты. Так печальны маски юных вдов.
Бархатка на шее, как удавка. Чёрный цвет. Дешёвый макияж.
А в буфет в антракте - злая давка, как закономерность - сочный бланж.
Занавесь! Пора всем расходиться. Полнолунье трудно вспоминать.
Всё нутро стремиться похмелиться, вспоминая разное. И мать…
       _____________________________________

Тихая жизнь. Воспалённое лето. Воздух завис маньякальной рукой,
Вывернув грудь. Не впервые мне это, будто бы снова болею тобой.
Будто бы запах причудливый мяты, и маттиола ночная в бреду -
Снимут греховное, мы будем святы и прощены в позабытом саду
Странных свиданий - ты помнишь об этом? Я разлюбила сей бред вспоминать:
Славную жизнь, воспалённое лето, перенасыщенность пробой прощать.
       _______________________________________
Светящееся золото в глазах - прекрасны аномалии природы!
Ты знаешь имя лету - лёгкий взмах - и крылья расшифровывают коды
Небесной сути. Ангелы живут в рисунках детских - светлых, неуклюжих
Магнитом повелительным влекут они к себе придирчиво досужих,
Всезнающих, как будто злая смерть уже не за горами - где вы, дети?
Стучится ангел в запертую дверь, что б всё в ином окрашивалось свете.
Бриллиантом лужи вспыхнули, а тень - смешная, бутафорная для тела,
Искристой нежностью окрасит новый день - рисунком ангела,по-детски неумелым.
       __________________________________
Туман не сбросить. Это океан.
Спокойный, тихий. В нём царит усталость.
Великий в чём-то, в чём-то божья малость,
И милость божья. Праведный обман.
Он поглотил всё то, что состоялось.
Не состоялось - Бог с ним. Боль - не старость.
И не приют для всюду опоздавших,
Стремившихся - и навсегда терявших.
Туман - не одиночество, он - след
О том, что было. И уже не будет.
Ему близки, кто никого не судит.
Кто -да- не перепутал с хлёстким -нет!
       _________________________________
Я знаю все запахи, которыми полна Вселенная.
Они странствуют повсюду, где рождаются иллюзии.
В осыпающихся лепестках больше всего мечты.
И все они - бледно-жёлтые, тленные,
В одно мгновение до запаха сузились,
Чтобы промолвить мне нежное: « ты»…