***

       
Ты ищешь влагу сладостных имён, раскрытых на объятия в ночи.
Давно остыл звенящий телефон, оглохший от накалов. Помолчим -
На пару, друг мой, не предав тоски в калейдоскопе несусветной тьмы.
Сжимаю я ладонями виски и слушаю сердцебиенье. Мы
Так далеки от прихотей - луны творить из нас марионеток лжи
В подлунных ласках. Одичали мы. Хотя бы тем, что снег корой лежит,-
Могильным камнем, холодом маня на откровенья властно, будто он
Причастен к будущему, прошлое отняв способностью не знать,что может сон.
Впав в летаргию, пробуем прожить, перемежаясь с явью поутру
Незначимых объектов - просто быть всё тягостней уснувшему нутру,
Забытому в ниспосланной душе. Она молчит под тихий телефон
Палеолитом, спёкшись на меже кошмаров ночи. Да прибудет сон
В покое с миром. Вечность коротка. И зуммеру намечен новый круг.
« Как холодна душа, а не рука»,- подумалось молниеносно вдруг.
       _____________________
Под расставание налью зелёный чай - и выпью по глоточкам тишину,
Впитавшуюся с ночи невзначай, чтобы увлечь забытую жену
Во имя новых чувственных имён, их первобытно-диких голосов,
Их тёрпких модуляций, влитых в сон - мужской и крепкий, с примесью годов,
Растраченных на плотские дела, на шорохи, на влажные глаза,
На непутёвость, что с ума свела, под тембры неба. Вышла полоса,
Впечатанная нежностью в рассвет лилово-броским, в розовых тонах,
Падением фламинго - шума нет в изгибах птицы. Каждый новый взмах
Крыла печален - повод умереть перед пречистым и заветным днём.
Тем более, когда не знают смерть,- её считая беспробудным сном.
       ______________________________
В белый лист вошла рука, утро пробуя на цвет.
Жизнь предельно далека - никого в помине нет,
Кто б остался тишиной в глубине нагой души,
Кто б назвался вышиной и промолвил: « Не дыши,
Растворись на дне очей, утони в печали дня,
Переплавься в стон ночей, истекая на меня
Сонным трепетом ресниц, тихой синевою век,
Тенью разобщённых лиц, слитых близостью навек».
       _________________________
Ты прятал боль в прокуренное слово, роняя ночь в объятья тишины
Пантерой чёрной, до конца готовой идти на смерть в предтечах вышины.
И, засыпая, возвращался снова в мои ладони, карие глаза.
И каждый раз ты был предельно новым под «дежавю», сумевшее назад
Вернуть мне детство - с проблесками неба в игре сосны под тёрпкий запах трав -
Полынно-горький, уводящий в небыль, как зов звезды и пелена отрав.
В соблазнах ночи я люблю упрямых, сковавших цепью слова навсегда.
И не было тебе по духу равных - роднее быть и ближе всех всегда.
В нагую ночь, в немое предвкушенье ты исчезал, оплавленный не мной.
Моя любовь хранила искушенье - наполнится по клеточкам тобой!
       _______________________________
Созрело отрицание себя в тебе, любимый, брошенный судьбой
В расход сугробов, холодом маня и полнокровной, в седине, зимой.
Лёд надломился, спёкшись синевой густого неба, сжатого в мороз
Звенящей точкой. Ненаглядный мой, душа давно изранена до слёз,
До ран глубоководных и нагих, где плещутся то звёзды, то луна,
Пираньями тараня жизнь под дых, напоминая: смерть так холодна.
Что хочется развязки поскорей из первобытно-жёстких, крепких слов.
Душа моя, чего-нибудь налей для оправданья силы детских снов.
Нас обыграли слабостью в игру: не верю - верю, кто её поймёт?
Без правил вышло действо, и не ту затеяли возню, уйдя под лёд.
Сердца упали в летаргию сна: смелее смерти - только повод жить.
Надеждою сверкнула боль-блесна под веру в небо. Так тому и быть!
       _____________________________________
Рвала траву - немеющую, сорную, в прожилках бездорожной нелюбви,
Жуя то несусветное, то вздорное о том, что пробивалось на крови.
Запёкшейся, уже давно не милой, дымящейся желаньями, немой.
Так мёртвая вода течёт по жилам, приваживая всех на водопой
Отравы тёрпкой суррогата ночи - берите наспех, выпейте до дна!
И с каждым разом боль была короче травы полынной. Как слепа она
К душе живой, что стала полумёртвой, уйдя в свои сыпучие пески,
Где выползали корневища стёрто - по памяти, линчуя мне виски.
И там змеёй забытой выживала пока однажды не нашла себя
В небесно-голубых лучах опала, переродивших сорную меня.