Если, в словах заблудившись, свернуть на Север...

Если, в словах заблудившись, свернуть на Север,
Там, в закипевших котлах полуночных сияний,
В синих туманах и льдах ты увидишь клевер,
Греющий тонкие лапки зеленым дыханьем.

В этой бездонной ночи, об ушедших воя,
Песьи созвездья гуляют по снежным крышам
Мерзлых домов, где скучают во тьме герои, -
Те, что погибли в твоих нелюбимых книжках.

От сквозняков пряча души кто в пледы, кто в шали,
В окна глядят, как кружат слов пустых метели.
Все - одиночки, и роли свои отыграли,
Судьбы свои отлюбили, отжили, отпели.

Чиркают спички, ромашки огня прорастают
И лепестки их дрожат на конфорках чугунных.
Чайники, полные мутного бурого чаю,
С лязгом встречают тепло и шипят полоумно.

Я возвращаюсь домой, у порога с шерсти
Падают льдышки и капли на пол дощатый.
Вот наконец мы и вместе, мы снова вместе.
Руки скрестив, ты в дверях - и простой, и понятный.

Снег на висках твоих, снег на моем загривке.
Я отряхнусь, ты не сможешь - тот снег не тает.
От моей верности нет ни лекарств, ни прививки -
Верность всю серую дикость во мне побеждает.

Как доказать ее? Снова скулить и плакать -
То ли от счастья, а то ль - предвкушая разлуку.
Нет, не сейчас, а тогда - в сизый дым и слякоть...
Строгая нежность, лукавый прищур близорукий -

Ласково в нос бормоча, мне поправишь подстилку
У чуть живого камина. Угли взъерошишь,
И, погремев обо что-то костлявой вилкой,
Миску поставишь под нос с чем-то дымно-хорошим.

Вспыхнут лисицей угли, в уши сны польются,
Взгляд застилая уютной бордовой волною,
Сириус, дай мне уснуть здесь и здесь же проснуться
И не бежать прочь от дома за чьим-то воем.

Все в этом маленьком мире копейки не стоит...
Мне б вновь туда, где ветра ковыляют по крышам,
В край низких туч и дождей, в край печальных героев -
Тех, что погибли в твоих нелюбимых книжках.