прозаические миниатюры

Не придуманная история
Бабушка
Она сама воспитывалась в учительской семье и мечтала, чтобы по фамильной стезе пошла и дочь. Но произошло непредвиденное: однажды вечером открылось, что ее надежда Люсенька ждет ребенка неизвестно от кого. Это был удар под дых, от которого она не сразу оправилась. Она очень испугалась, что это ударит по ее авторитету и карьере, что будут шушукаться за спиной коллеги и знакомые. Зареванная Люська маячила перед ее глазами, и она в который раз мысленно вопрошала неизвестно кого? Ну, зачем дочке сейчас какой-то ребенок? Без мужа, без профессии, без царя в голове… И она приняла решение: Люську, которой по срокам оставался только один путь – рожать, отправить к родне в Подмосковье, а всем объявить, что поехала поступать в «экономический».
Она приехала к Люське, когда до родов осталась неделя. Беременность дочки протекала благополучно, и в назначенное время мать отвела ее в роддом. В приемном отделении Люська обернулась на мать, словно ища защиты. Мать ободряюще улыбнулась ей, но какая-то тревога все же заползла в Люськину душу и ледяным комком оставалась там пока «не стало дела ни до чего, лишь бы все поскорее кончилось».
Все кончилось рождением хорошенького мальчика. Ей показалось это чем – то маловероятным, неосознанным до конца. Надо же: у нее, Люськи, теперь есть крошечный сын.
Как же она ждала, когда эту крошку принесут к ней на кормление! Она с жадной радостью наблюдала, как соседкам по палате приносили тугие свертки, как те принимались ворковать над ними. Вот сейчас и она склонится над своим малышом, рассмотрит каждую его черточку. Но что это? Медсестра, передав очередной сверточек мамаше, больше в палату не вернулась, и Люська готова была разрыдаться от горя. Она уже собралась сама идти узнавать, что с ее ребенком, но в дверях столкнулась с фельдшерицей, которая повела ее в кабинет главного врача. Заходя, Люська увидела сою мать, которая посмотрела на дочь с вымученной улыбкой. «Собственно, мы все уже обсудили, - обратилась к ней врач, - вот заявление, тебе нужно подписать, и – все». Люська послушно подписала бумагу под ободряющим взглядом матери. Та бодро взяла листок и передала его врачу, а дочери, видя ее смятение и слезы в глазах, бросила: «Ничего –ничего, еще вся жизнь впереди, наживешься досыта, до слез».
Люську привели в процедурный, поставили укол, зачем-то туго перетянули грудь и отправили совсем в другую палату. Никто ей ничего определенного не сказал, и когда она услышала, что по коридору везут каталку с новорожденными, выскочила, но медсестра тут же отправила ее обратно в палату. «Где мой сын?» - прорыдала Люська, снова высунувшись в дверь. «Это ты меня спрашиваешь, кукушка?»- неодобрительно отозвалась медичка и больше не стала разговаривать.
… Весь смысл происшедшего дошел до Люськи позже, когда уже все в роддоме знали и пересуживали новость: молоденькая мамаша отказалась от своего ребенка. На нее смотрели с молчаливым и нескрываемым осуждением. Как ни умоляла она хоть разочек еще взглянуть на своего ребенка, никто ей этого не позволил. Единственное, что дошло до нее опять же из пересудов, что ребенок попадет не в дом малютки, а забирать его будет бездетная семья, откуда-то из под Рязани.
… Когда Люська вернулась из Подмосковья, всем было сказано, что по состоянию здоровья она взяла академический отпуск. Она и впрямь плохо выглядела, так что все было правдоподобно. Мать, видя ее состояние, пыталась пресечь всю эту ностальгию и решительно наставляла Люську: « Не было у тебя никакого ребенка и никаких родов, ничего не было!» «Мама, как же ты могла, ведь ты же – бабушка», - спросила ее как-то Люська. «Какая я тебе бабушка?» - сорвалась на крик мать, не на шутку разозлившись. Она все же настояла , чтобы Люська поступила в экономический, но после того, как та промучилась там два года, забрала ее к себе в школу, решив, что лучше уж пусть на глазах, раз толку нет.
Однажды на посиделках Люська, изрядно выпив, проговорилась подруге обо всем, что произошло в Подмосковье. «Знаешь, какой он хорошенький был, Юлька», - стонала Люська, размазывая по щекам пьяные слезы. «Плюнула бы на всех и оставила «, - пыталась рассудить подруга. Так и открылась Люськина тайна, которая становилась достоянием очередной поверенной почти на каждой пьяной вечеринке. Люська напивалась и истязала себя воспоминаниями о том единственном моменте, когда ей показали сына, она загружала окружающих своими навязчивыми фантазиями о том, каким хорошим и красивым мог быть ее сын, как бы она отдавала ему все свое время. И все ее терпеливо выслушивали, жалея.
А что же «бабушка»? Она спокойно ела, пила, спала. Получила звание «Заслуженного учителя», чем немало гордилась, теша свое тщеславие. Она испытывала удовлетворение от того, что спасла честь семьи и свою карьеру, а бабушкой, еще успеет стать… будут у нее и внуки, и положительный зять, все в рамках приличия… В момент этой эйфории еще не знала, что придет время и она ночами будет часами лежать без сна, испытывая странные и мучительные сожаления, что ни разу не подержала в руках своего внука… И они с дочкой будут бояться встретиться друг с другом взглядами в момент, когда вдруг подумают об одном и том же: что где-то под Рязанью растет их сын и внук…
Л. ГОРБУНОВА