***

       
Собранье смертников: а кто последний? -
Что толку знать, когда о первом речь.
Выуживала сведенья намедни
Из транса зазеркалья, что б залечь
В него навечно - я из этой щели,
Где пьют вино, похожее на кровь,
Под оборотней всхлипы - колыбели,
В которой не рождённая любовь
Полынь-травы. Могильное убранство
Заволокло кладбищенский уют,
Меня обескуражило пространство,
Которое главенствует не тут,
А там, где бал. Платок не нужен Фриде -
Ей всё простилось, что нельзя простить,
Дав фору ночи, тлеющей обиде -
Семёрка, тройка, туз - их нечем крыть!
Огни погасли. Действо прекратилось.
Проковылял одной ногой король
В тень эшафота. Главное открылось:
А мы-то все - порядочная голь!
       _____________________________

Соитие беспроволочной ночи
С мобильной связью прожитых имён.
Последних, обесточенных, дождь мочит -
Хотя бы тем, что впрыскивает он
Упругость одиночества. О боли
Писали все. Все те, кому не лень
Грызть мертвечину, посыпая солью,
Закусывая ночкой прошлый день.
В себя вхожу. А раньше - лишь тобою
Хотелось оставаться навсегда.
Свисает над свинцовой головою
Собранье туч. Не выпорхнет звезда
Никак из водопадной перетряски.
Учу опять, затёртую до дыр,
Науку жизни: не смывать с тех краски,
Кого под ними нет. Сворую сыр
Из мышеловки - будет, чем откушать -
Жмых бутербродный и зелёный чай.
И классно до простого - ноты слушать
Дождливых джазов под собачий лай!
       _______________________________
       
Я не простилась - не смогла. Луна сияла, как могла.
Наверно, думая, что солнце - она. И в заблестевшем донце
Стакана с чаем утонула. Всё кончено. Луна уснула
На дне стеклянном, как меня, лимон расплывшейся виня.
Я не простилась. Улеглось смятенье чувств. Так повелось,
Что чувства нижут настроенье. А в вазочке блестит варенье,
Напоминая: будем жить - чего о пройденном тужить?
Придёт пора иных цветений, случайных встреч, души томлений,
Тугих антоновок в саду, с куста - малина на ходу -
Под комариные укусы, расчёсанные в кровь. Арбузы -
Огромные, как полдворца или полцарства - за гонца,
Готовые, что есть, отдать - придут в свой срок. От порчи, сглаза -
Куст облепихи уведёт, как август в чреве понесёт
Дары божественного сада, которым, как известно рады
Все - даже злые языки, готовящие в бой сачки -
На бабочек, стрекоз пугливых, позлив раздолье лета. Сливы
Из листьев выйдут синяками на белый свет - бери руками,
Срывая плоти естество, пока блаженствует оно.
И Бог с ним, что душа - в смятенье. Я всё простила: откровенья -
Слов, жестов, глаз - уже томят. Увы, пресытишься - не рад
На энном прожитом десятке всем этим. - наигралась в прятки:
Они меня или я их? Сверхзвуковой комар притих,
Напившись браги, отвампирясь, не сняв с души тяжёлой гири.
Я всё простила? Я смогла! Стакан оплакала луна,
Сроднившись навсегда с лимоном, застряв в нём однородным комом,
И распластавшись в тишине, забыв о летней вышине.
       _____________________________
Преображаясь в серых лужах, в глазах уставших матерей -
Она растапливает стужу и душу делает добрей,
И падает на землю болью, и радостью - коль повезёт,
Она в прозрение - любовью - приходит к тем, кто долго ждёт.
А, кто не ждёт - душа остыла, окаменела - по чём зря -
Ополоумела, постыла, кому не достаёт огня,
К тому приходит незаметно - так осторожно, не дыша.
Под небом жертвенность - не нова, коль есть смиренная душа.

       __________________________________

Пьёт с колодца птица звёзды. В сёстрах у неё луна -
Круглолицая она, всё заглатывает слёзы -
Бабские, что б стало жаль - мне её, себя и прочих:
Что судьба нам напророчит, уносясь за далью в даль?
Прилетит сквозь крепкий сон, принесёт посланье в клюве -
На подобие злой буре - под раскатный, гулкий звон,
Или тихие слова о неспетой женской доле,
О разлуке и неволе - её участь такова.
Её кличут вдохновеньем, приручить её нельзя -
Дикая она - скользя радугой богоявленья,
Приголубила судьбу - птицу на плече иную -
Может быть, слегка ревнуя свысока, что та ходьбу
Предпочла давно полёту, крылья на груди сложив?
 За лесами снова жив зов судьбы в протяжной ноте.
Я обеих птиц люблю - они разные по сути,
Уберечь от разной мути их пытаюсь. На пальбу
Не настраиваю голос: миру мир, войне - война!
Верится - прошла она, прорастив творенья колос.
       __________________________

Весь трагизм несбывшегося - за линией горизонта,
Опущенной в стёртый низ пространства. Дождь не разделим с зонтиком,
Разукрашенным - для радости глаза - под клумбу.
Пластика тела - между каплями - с вальса переходит на румбу.
Душа от неожиданности не готова к такому спонтанному обороту,
Ищет опору в небе - не находит, боится до рвоты,
Лишь бы только не завинчивать гайки на самой себе - больно!
Акварель влагой размазала линии зданий, что б им жилось вольно.
Мысли о камине - или, на худой конец, о пляже - постоянны.
Если впустить дождь в себя, то первое впечатление - престранное:
Будто бы кто-то расслаивает тело с душою на сокрытые составные -
То ли звуки капель, то ли «степ» сердец - под многоточия и запятые,
Разделяющие и властвующие между частями необъезженной речи -
От глаголов и существительных - до обречённых, утомляющих наречий,
Игнорирующих горизонт, пространство и безысходное время,
Тихие мысли и ноты дождливого блюза, барабанящего по темени.
       ___________________________________
Рыбёшкой мелкой звёздность улеглась
На чёрный бархат мглистой пустоты.
По-новому душа отозвалась,
Переплелась с луной в канве мечты.
Томленье очертилось нагишом
На паперти застывших, детских снов.
Вся память отсырела под дождём -
Куда ей скрыться от ночей оков?
Пропитаны безмолвием слова,
Звучащие минорной чехардой.
От них пустеет мигом голова,
Зализывают звёзды скрытый вой.
Все горести - покорно побрели
На водопой по Млечному пути.
Мы рано стойкость зла приобрели,
Пытаясь ноты новые найти
В дождях осенних - серых и густых,
Приплюснутых коростою ночей
По улицам - заведомо пустым -
В час сатисфакций или новостей.
Мы промотали нежную печаль,
Как звёзды промотали нас за так,
Бредущие в неведомую даль,
Оплёванные блеском невзначай!
       ___________________________

Отстранялась от друзей, незнакомых,
Тех, кто был основательно близок,
Толпой безошибочно растворённых,
Уже не различаемых - даже близко:
Руку протянешь - и обожжёшься -
Поводырей не приметно в пустыне,
И на мессию уже не нарвёшься -
Не ведает слово о Божьем сыне.
Наступит пришествие? Не за горами -
Второе по счёту, по сути - такое же:
Правда - за нищими духом, ворами,
Укравшими душу у Вечного Сторожа.
Вот так и живём - под светилом палящим,
Янтарной луною и звёздною россыпью,
Зависящие от созвучий звенящих -
Согласных и гласных - весною и осенью.
       
       ___________________________________
Сложно расставлять акценты, зная, что они - ложные.
Переверни страницу - она уже не поможет.
Весь текст написан разборчивым, витиеватым шрифтом,
Как инструкция о полёте в сорвавшемся с фрикций лифте.
Уже « Титаник» вышел в своё последнее плавание.
Если можешь, будь тише сладострастных желаний.
Во что веришь, то сбудется, оголяя гримасу
Апокалипсиса слова, не узнаваемого сразу.
       ___________________________

Застигнутая врасплох чужеродным умопомешательством,
Я выкатываюсь из панциря, как столетняя черепаха,
С таким же отсутствующим взглядом, как: « Ваше Сиятельство,
Кушать подано!» - и, как безродная, вечно битая, сваха, -
Всю жизнь пытаюсь отвести от себя мимикрирующее одиночество.
Выходит плохо - мезальянс по неудавшемуся расчету:
С одной стороны - я, погружённая в лабиринты творчества,
А с другой - осатанелый и параноидально-мнимый кто-то,
Затягивающий привычные удавки на тощей, девичьей шее,
Придумавший правила игры - в одни неучтённые ворота,
Из зазеркалья пророчествующий - так ему будет вернее -
И надоевший мне - до не прикрытой условностями рвоты.
« Наше вам с кисточкой!» - парирую я, ухмыляясь,-
«Вас так долго ждала, что забыла пометить эпохи.
Не хотите ли надкусить меня, запив память прескверным чаем
С абрикосовым вареньем, которое в этом сезоне - совсем неплохое!»
Я не помню ни своего имени, ни имени прошлых тиранов -
Значит, свободна от условностей и правил света.
Слопав варенье, кто-то выпил меня из моего же стакана,
Причмокивая от удовольствия и на жизнь тяжёлую сетуя.

       _______________________________
Так голоса травы сливаются со мною.
Я растворяюсь в них, теку рекою,
И ветром уношусь за голубою
Безоблачною далью надо мною,
И становлюсь незащищённой болью,
Неспетой песней, не рождённой ролью,
Несказанной строкою - и не скрою -
Той выстраданной, истинной - собою!