***

       
Руки на груди сложила, успокоила глаза -
Не бросаются пугливо на залётных - что сказать?
Что устала? Так устала, будто жизнь давно прошла,
Не тревожит спазм накалов, а душа покой нашла,
Разучилась страсти дёргать из давно прожитых дней -
Нету больше с небом торга, утопила боль на дне
Океана, что поглубже - вряд ли кто-то донырнёт,
Завязала смех потуже - радость больше не придёт.
Слёзы высохли, растаял тёплый блеск в живых глазах -
Сколько он любви оставил по нехоженым местам,
Сколько беспросветной страсти - смерти глубже иногда -
В голубой и яркой власти помнят прошлые года!
Гон внутри - в порывах сильный, безрассудно молодой,
Перед чувствами - бессильный, перед трудностями - злой,
Благодатный и желанный, календарно - отрывной,
Удивляющий и странный, до отчаянья живой!
 _______________________________________
Мне музыка твоя мешала коснуться звуков тишины,
Вселяя круговерть накалов потусторонней вышины,
Живя свободно - и по праву - своею жизнью, не моей.
Все музыке орали: «Браво!», лишь я: «Ну, замолчи, скорей!
Не смей душе так делать больно, открывшейся на первый звук,
Не уноси её так вольно под плач струны и клавиш стук,
Не дай ей уплотниться в точку - финальную, как неба стон,
Постой, дай гибели отсрочку, не наноси душе урон».
Но музыка твоя звучала, не слушая мои мольбы,
Перекроив финал в начало - иной, не познанной судьбы,
Где за смолкающим - пиано, за пианиссимо - разбег -
Туда, где форте - крупно, рьяно - раскатывает страсти бег,
Что б можно было обнажиться, эмоции впуская в жизнь,
Отрадою ночною сбыться и беспредельностью, как высь.
       ________________________________________
Утро чеканит золотом нежный листок.
Свет растворяет тьму, ибо приходит время -
Разделяй и властвуй! - на стыке тьмы и света.
Собирая камни, помни, что наступит срок -
Их разбрасывать - что по-своему бремя -
Маятник добра и зла на фоне эроса нагого лета.