Река

( философические стансы)


I

Течёт река минуя навсегда
всё что в себя однажды погрузила,
и дважды та-же самая вода
не отражает ни моста перила,
ни солнечную рябь и чешую,
ни самый мост, и ни меня на оном,
ни птиц спешащих кое-как на юг,
деревья сада, облака, колонны,
повялые гераньки на балконах,


II


но прихватив охапку листьев, их
за ночь в реку намело нещедро,
пока ветрище поутру не стих
садовые опустошая недра.
И жалостные, скомканные, все
они как неприкаянные души
метались, окончательно осев
на водах ,чуть не дотерпев стужи,
что поутру порой морозит лужи.


III


Архитектура повторив себя
в воде , больших волнах и рябкой зыби
всем этим ненароком оскопясь,
бесплотная на вас глядит из глыби.
Утрачивая завершённость черт,
приапову прямую мускуланность
прыжком - из категории вещей
в почти неосязамую данность
промеж жиров тоскующих бакланов.


IV


Течёт река помимо вас, меня,
всего что вдоль , но всего что выше.
И не волнует всякая фигня,
но только ветер изредка колышет
её поверхность с листьями на ней,
бутылкой, банкой , пригоршней окурков.
И всё существование вовне
реки  реке - словесная фигура
невнятной речи, гелиогравюра.


V


Река здесь некий символ, как бы знак
того что есть за данной в ощущеньях
действительностью, только как узнать
о чём бубнит  беспечное  движенье
волн, ряби струй текущих под мостом,
болтающихся поверху предметов,
метанье рыб взбивающих хвостом
мохнатый ил глубин лишённых света,
дрожанье отряхнувших листья веток?


VI


" Река есть как бы Время" , - буркнешь ты.
Наверно -  Время, и оно всесильно.
Нам не остановить поток воды,
а это есть определённый символ
скорее Времени чем жизни, ибо жизнь
закончится, но не поток прервётся.
Вода есть Время - вот оно бежит
вдоль города, в дому из крана льётся,
да светится на глубине колодца.



VII


Там правдолюбцы встретили лжецов,
развратники - монахов и весталок,
глупцы - среди великих мудрецов,
да различить их нонче трудно стало.
Они друг в дружке так отражены,
как в зеркалах , и стёрты все границы,
что если раньше были и видны -
во Времени сумели раствориться,
в цене сравнявшем и шелка и ситцы.


VIII


Спешит поток минуя мост; на том -
стоит и курит серый горожанин.
пейзаж, что растворён перед мостом,
его в себя невнятно погружает.
И горожанин видит : он  среди
плывущих листьев, вымокших окурков,
он в отраженья сада впереди,
и прочих отражений Петербурга
нечёткая, продрогшая фигурка.


IX


Он тут один, он речь ведёт с собой,
своим остротам тихо улыбаясь,
и в зазеркальный, в странный и иной
текучий мир тихонько исчезая.
В конце концов и там где отражён,
и здесь, где курит в небо выдыхая
горчащий дым - он равно погружён
во Время как и дым, что отлетает
от губ его и около витает.



X


Он безъимянен, как мы все потом,
не грешен, что не значит непорочен.
Он любит свой немного тесный дом,
в котором, если б двигаться наощупь,
сшибёшь два стула, кресло , и в углу
наткнешся на торчащий край буфета.
Свет лампы, что не ярче пары лун
из темноты выхватывает эту
смесь спальни, пустоты и кабинета.


XI


Уже наполовину погружён
туда ,куда войти не в силах дважды,
и это чётко понимает он.
не потому что он других отважней,
чтоб эти мысли от себя не гнать,
не потому, что он мудрее прочих,
и отражаясь в глубине окна
порой он тоже курит зимней ночью,
а страх внутри бессмыслицу лопочет.


XII


Скорей всего он попросту привык
зрачками отражать пустые воды ,
и тем от страха навсегда привит,
что это стало не его заботой.
Он сдуру мог бы как- то сочинить
трактат , чтоб всех мудрил заткнуть за пояс,
но предпочёл глядеть как идут дни
и больше ни о чём не беспокоясь.
Вот тут, пожалуй, и простимся с ним.


XIII


"И мне пора идти - прости-прощай!
Прервём поток философичной речи" -
скворец нахохлив холку пропищал
взмахнул крылом и полетел в своречник.
На Невском и захавала толпа -
скворца с его гриппозным мокрым клювом
в котором грустно догорал табак.
А ветер, разгоняя дыма клубы,
толкался в спину , мол, лети, голуба!


XIV


Петровский гвоздь вколоченно мерцал,
народ шагал то в ногу , то не в ногу,
день , скучный как еврейская маца
темнел и завершался понемногу.
Накрапывало, зажигали свет,
толпа густела ближе к перекрёстку,
и постепенно двигалась левей,
там , где метро всех заливало воском
костров вечерних; автор хлюпнул носом,


XV


швырнул хабарик, вышел из толпы,
и пошагал до дому пешкодралом,
хотя и  видел как сетей горбы
несло по небу натружённым тралом.
Он где-нибудь ещё хлебнёт чайку,
сожрёт американскую котлету,
почти бездомный шелкопёр, щелкун
смахнув с плеча сырую лапу ветра
он взгромоздится на одну из веток...


ХVI


А вот и шиболет произнесён,
его влекут с прожареной картошкой.
Стишок закончен - я бастую! всё!
Ямщик встаёт, натягивает возжи...
Сюжет закончим чем-нибудь потом.
Я не люблю болтать с набитым ртом!