О народной жизни

Давно уж насквозь проржавел наш старенький каркас,
И много инноваций новых в моду введено,
Так почему же всё по-прежнему у нас,
Искоренять всё это уж пора давно.

Давно нам надоело в ржавчине сидеть,
Марать себя и душу грязью тех ещё времён,
Ещё при этом петь, так красиво петь,
О том, что наш народ один лишь так умён.

Умён? Так чем же эту глупость объяснить:
У нас свобода полная, но ничего не можем.
А может, хватит нам под дурачков косить,
Что путь прорыва не для нас, что он нам не возможен!

Возможен, как же, другие же смогли,
А мы тем паче сможем, ведь мы ещё умней.
Так наклонись пониже, да и руки протяни,
Страна, растяжку сделай посильней.

Сильней, дотронься, ведь счастье под ногами,
Но нет, ведь есть помеха — мешающих полно.
Они растопчут вмиг его своими сапогами,
В тот миг, когда почти достал ты до него.

Достал народ, а ненарод украл,
Порвал надежды и мечты, украл всё у народа,
И думает, что сам при том богаче всех он стал,
Из-за таких у нас не будет счастья сроду.

Он стал, но сам, он предал свой народ,
И сам теперь с трибуны нагло так кричит:
«Смотрите, люди, народ мой идиот —
Я управляю им, а он молчит».

А он молчит, привык уже молчать,
И чем больше давят, тем больше он спокоен.
И не построить ныне общество с обид,
Когда наш строй почти совсем расстроен.
2001