***

       
Картавим болью, сплёвываем фразы
И тупо ненавидим - так пришлось,
Заучиваем страсти пересказы -
Правдободобные, усиливая злость.
Приходим тенью, любим осторожно -
Запой трезвеет с дозой затяжной,
Пульсирует надрывом нерв подкожный,
Натянутой струной или войной.
Луна весит - расстрельно и призывно.
Заботы тьмы - выкалывать зрачки.
И звёзды салютуют непрерывно -
Они на казни снов - не новички.
Глаза ослепли. Губы утончились.
И жажда - выплыть - перешла в запой.
Последние слова нелепо бились
О перепонку уха. Всё, отбой!
Нет оправданья - действо без расплаты.
Упито время, не взошла любовь
Звездой прощения. Насилуя утраты,
Луна впускает ядом в смертных кровь.

       _______________________________
Мои сады готовятся к весне.
Звенит очнувшийся в снегах ручей.
Его тональность царствует во мне,
Растаявшей на дне твоих очей.
Там нет начала, как и нет конца.
Есть свет неоперившейся любви.
И я оторопела у крыльца -
Предчувствием событий на крови,
На всплеске страсти в изнываньи тел -
Горячих и отчаянных в игре
Грехопадения - двоих удел -
Зачатие так сладостно в поре,
Когда всё краски обретает вновь,
Стремится ночью за нагой звездой.
И празднует рождение любовь
Победой над тобой и надо мной!

       ___________________________

Закрыл от боли нервы и роптанья
Иных миров, утраченных давно.
Снег выпал - оправдалось ожиданье
Зимы злословий - ей-то всё равно,
Что мы уже на контуре прощаний
Тягучих слов всеядной нелюбви.
Мы кончились - уже без осязаний
Сугробов действий - лучше прояви
Останки плёнки - будишь в чёрно-белом
Проталины с другою коротать
И вспоминать запойное, меж делом,
Переломленье душ, что б проще ждать -
Весну в расплате поводом не спиться
Под холода, влекущие в застой.
Зато в руках - надёжная синица,
Корми её ворованной крупой -
Моих причуд, фантазий, откровений,
Моей разбитости изнеженных тонов,
Порывов неустроенности, прений
О том, о сём - под нежно-лунный зов!

       _________________________________
Высматривал в иноверцах,
Любил сотни тел за открытость,
И камешком падало сердце -
Рука продлевала разбитость.
Твердил, что повсюду измена,
Предательство жёсткое чуял,
Обиду намыливал в пену,
И слизывал всё, что есмь всуе.
Искони нечейных боялся,
Во всех разуверился, бредил,
В сомненьях нелепых терялся,
А ночь под безлуние мерил,
Где плоть ускользала чужая,
А голос - не тот - не тревожил.
Про всё я только, милый, знаю -
Любовью по сросшейся коже.