***

       
Звучала виртуозно и протяжно,
На гласных окольцовывала путь -
По-своему беспутный и бродяжий,
Несясь, куда пошлют - в куда-нибудь!
Завис «Титаник» на волнах беспечно -
Четырёхтрубный, будущим убит.
Хоть миражи играют тему: вечен! -
Он сыт по горло и на дне лежит.
Рыбёшка россыпью серебряных монеток,
Разбросанных на счастье, - счастье ждёт -
И погружается в пучину чёрных меток,
Где время пролегло наоборот.
Простились айсберги с поверженною славой
Трудов несокрушимых, но людских.
Молва впитала сочную отраву -
О низости, не держащей под дых -
Удар заката. Так судьба играет
Фокстрот - в смертельной близости - лихой,
Чуть приглушённый, - ноты слабо тают
И разбегаются мелодией немой.
Век зачинался на волне прогресса.
Век завершился. А волна идёт -
Уже без целомудрия повесы,
На гребне похоронных смерчем нот!

       ____________________________
Я ношу её платья. Я ловлю её мысли:
Друг за дружкою гладью - все лишённые смысла.
Я давно стала тенью - той, которой и нету,
Её натиском, ленью, дальним отблеском света.
Я волнами стекаю по её завершенью.
Её нету. Я знаю. Обе мы - часть забвенья.
Что-то сделалось с нами. Там, где смерть, там - рожденье.
Позабытыми снами исчезаем, как тени.

       ____________________________

Бледность осеннего неба - в сознании.
Женщины - на перепутье одиночества.
Их не пугает привычка к одичанию.
Они - вплавлены в стройное зодчество -
Осенней фантазии сменного тембра.
Эротика зрелости красочна в нотах,
Рассыпанных по ожиданиям - ветром -
Под листья багряные и с позолотой.
Поблекло, что в прошлом рядилось в раскраску.
Рябина насыщена красочно спелым.
Блаженное небо оставило маску
Отчётливой выси - прозрачной на белом.
Картавят вороны - к зиме леденящей -
Готовят ослепшие осенью души.
И женские взгляды - порочно-манящие -
Вплетаются в зарево красочной суши,
Себя изливая дождями косыми
На мир вездесущий - материя в силе.
Зима их остудит - и станут иными
Все тайные яви, свершённые были.
Я тоже под осень бреду - бес попутал -
За чем-то продрогшим и явно забытым,
Её тихой боли, с порочностью слитой.
       _____________________________

Я видела в глазах детей - переизбыток матерей
И нежеланное отцовство. Входила в судьбы - знала дверь,
Глазами говоря: « Поверь!», неся причастности геройство.
Я взламывала суть вещей, уклад привычек - вспомни дверь! -
Что перемалывает души. Котят слепых брала за шерсть -
На солнышко! Вас сколько, шесть? Я не считаю. Вижу. Слушаю.
Их не окрепший, тонкий писк - на грани фола. Вечный риск -
Всегда оправдан был судьбою - чужую боль брала душою,
Платила странною ценою - собою, всё ещё живою.

       ____________________________________
Не плачь над ушедшим. Ведь это так просто:
Учиться на прожитом в стойком хмелю.
Обыденность блеклая въелась в коросту.
И дни заартачились. Я им налью
Чего-нибудь сочного, с трезвостью спирта, -
Пускай прекращаются вещие сны
Под поводы полузабытого флирта -
На долгие месяцы, вплоть до весны!
Трава в сухостое торжественно прямо
Торчит откровением, в небо глядя -
По-детски наивно, светло и упрямо,
Подошвы и пятки под эрос найдя.
Звериное спряталось в норы людские -
Всё дремлет в пол-уха, почти в забытье.
И души - на вскидку - уже никакие,
Когда вызревают в пещерном нытье.
Их тоже - опрыснуть бы жжёною водкой
С калиновым привкусом спёртого дня.
Огонь пробежится запёкшейся глоткой.
Трава окосеет без трезвой меня.
Пусть время опять оставляет за кругом -
Уже не забудем пропитый рассвет.
И завтра не встретим. А только друг в друге
Сильнее сожмёмся на прочерке лет.
       ____________________________
Затор в словах, обиды и сомненья.
Час поздний - отрешенье - не покой.
Тире меж пройденным, в душе перерожденье -
Под кожей замер неприкрытый слой.
Дождь за окном - попыткой оправдаться.
Ещё чуть-чуть - и будем с ним на «ты».
Всё может быть, чему угодно статься,
Под небом осени. Могильные цветы
Озябли невоспетым. Глаз всё видит:
Проникло отчуждение в слова,
Прощание наиграно для виду,
А голова - рассудочно цела!
Шуршит листва с травою вперемешку.
Сады осиротели от дождей.
Размыты лица. Души - по ночлежкам -
Пытаются прожить до лучших дней.
       __________________________

       
На поводке слепых желаний кроила заново себя,
Без судьбоносных нареканий, осенний Рубикон пройдя.
Дождь спутал всё - слова и жесты. Листва озябла на лету.
Твоё в груди пустует место. Я память прочерков плету.
Я зарекаюсь не тиранить ночным томленьем телефон.
Стихами буду небо ранить, чтобы оно забылось сном.
Пусть перестанет мир морочить потопом ноевским с утра -
До кончиков подлунной ночи, предупреждая мир: пора!
Пора - отчаянно и чётко - встряхнуть отжитое, как прах,
Как уценённую кокотку - с её слезливым: ох! да - ах! -
Пора к зиме приноровиться, запутать в бездорожье след,
Раскосостью дождей упиться, не вспоминая прежних бед!
И приготовиться к прозренью: что было, навсегда ушло -
Под осязанье омовенья - осеннего, что нас спасло.
       ____________________________
Впадала в тоску, отказалась от воли,
Слонялась за осенью, сбросившей дождь,
Пускала из глаз ручейки мокрой соли,
Всё верила: вера сумеет помочь!
Зубрила разлуку - как повод укрыться
От тяги сознания - свет расчленять,
Хотелось отчаянно бренди упиться,
И что-то на картах Торо погадать.
Все страсти бубновые вышли наружу,
А страхи - бессильны судьбу изменить.
Мне повод прощения вовсе не нужен -
Уже разорвалась срощения нить.
Ты - сам по себе. Я сама - да и только!
Листва филигранно о вечном шуршит.
Всё в раз отсырело - потоп длился столько,
Что Ноев ковчег в половодье забыт.
Мы стали иными - похмельная осень -
Камин развлекается пробой огня,
И небо картинно закрасило просинь
Сереющим пледом, достойным меня.
Мы скрасили бытность привычной развязкой:
Теперь коротать в ожиданье любви,
Припрятали лица в пристойные маски
Осенней минорности - звук на крови.