Идея нашей жизни

В чем, собственно, идея нашей жизни?
Не знаю, нет понятия еще.
И хочется ж, чтоб за душу не грызли,
И даже чтоб приставили в почет.

А где, скажите, тропка пролегает,
 А то куда идти я не пойму:
Там казначей налогом облагает,
А здесь не буду виден никому.

Не то, что встарь, там все определенней,
Не папа скажет, так граждане помогут.
Пускай не мудрено, но ведь удобней,
Я не смогу, так за меня другие смогут.

А тут куда деваться, все себе мозгуют.
Да будь ты хоть Президентом, хоть никем,
Ну, что до первого, там если завербуют,
А вот никчемностью не удивишь совсем.

Вот тут боишься и переживаешь,
Бог в помощь только, ну а дальше сам,
А вдруг и впрямь никем так и не станешь,
Ни для друзей, ни для врагов, и ни для дам.

Вакансий много, требований тоже,
Вот тут бы мне великий интеллект,
Там ростом мал, туда не вышел рожей,
А здесь я слишком маленький субъект.

И тут дешевые, казалось, глупые вопросы
Крутой да страшный обретают вид,
Куда идти? Кругом одни запросы!
Страдает дома слабый индивид.

Спасаясь от страданий этих бегством,
На легкий путь пытаясь угодить—
Так могут быстро к алкашам в соседство
Два сильных человека проводить.


Тяжелый путь ведет в рабочий класс,
Там рук не сложишь, там тернистый путь,
А вряд ли вспомнят, так везде у нас.
Ты для других тут будешь строить суть.

Но есть и третий путь талантов сроду,
Великих мыслей, да и личностей вообще,
Но тут еще умей держать заботу,
Чтоб вдруг не оказаться в тупике.

Я тут сижу да злюсь на демократов,
Ну, кто мне скажет: тем-то там-то будь,
И как при том в погоне за зарплатой
Не оступиться вдруг на грязный путь.

Я понимаю слабость моих мыслей,
Я вижу даже, что я глуп совсем.
Но мне б гарантию, ну хоть процентов тридцать,
Что здесь я не умру никем.

Хотя мой принцип, может, здесь напрасен,
Быть может обойдется, стану кем-то,
Великим если— я на то согласен.
Тем паче если с слабым оппонентом.

А если вдруг ослабну по свободе,
А если вдруг душенка — мелочьё,
То я ж не буду годен иль не годен,
Кто ж вспомнит, раз оно ничьё.

Беспомощность, простят ее столетья,
Но, если будет для прорыва шанс,
Готов забыть о слабостях, запретах,
Готов прославить свой короткий час.

А если в нашей иерархии почета
Вдруг заберешься ты на самый верх,
То взглядом птиц высокого полета
Взглянешь на свой никчемно-сильный век.
Сентябрь 2003