Персонажи Киплинга

Весны тогда не ждали в мае,
Тогда закалкою весны лишали.
На свете жили две большие стаи,
Всё волчьи, сильные, как сталь.

Суровый режим царил в первой стае,
Ценились лишь сильные, слабых долой.
Породистых только там все уважали,
Породистый должен остаться живой.

Их лица серьёзные, лица солдатские,
Порода видна, да что-то не та.
А все остальные на муки на адские
Повергнуты были, сгорали до тла.

Вторая— огромная братская сила
На правильных вроде стояла началах.
Для этого сотни «не тех» уложила,
К жестокости с ранних годов приучала.

Потом между ними кровавая бойня.
Потом подсчет раненых, сколько убитых.
И братских могил кровавая сотня,
Мильоны калек, в боях не добитых.

Но что-то не то во всем этом было,
А именно: красный совсем не пугал,
На красном вожак настаивал сильно.
И каждый тот цвет любил, уважал.

Но стала порода тут вдруг вырождаться,
И в стае людским стало вдруг отдавать,
Детеныши стали людские рождаться,
И Маугли стали в строю вырастать.

И вот превратилась матёрая стая
В не менее сильный, матёрый народ.
И строгий режим потеплел да растаял,
И как-то светлей засиял небосвод.

Но только не все то, о чем мы мечтали,
Счастливые Маугли что-то умолкли.
Их мучают снова проблемы-печали—
Меж ними блуждают забытые волки.