Испытанный МЕРС

Пародия на Лермонтова и Целица типа по понятиям.
Павшим на разборках в жуткие 90ые посящается...


По красным волнам автострады,
Лишь звезды блеснут в небесах,
Машина, где ездили гады,
Несется на всех лошадях.
Не сдуются мощные шины,
И сильный мотор не шумит.
И молча, в открытый багажник
Огромная пушка глядит!
Не видно на нем бандюгана,
Не видно водилы на нем;
Но пробки и ментосы в синем,
И банды ему нипочем!
Есть кладбище возле Рублёвки -
Пустынный и мрачный гранит;
На кладбище том есть могила,
А в ней «новый русский» зарыт.
Зарыт с кучей мата и брани
Ментами в зыбучий песок,
Лежит на нем блок из бетона,
Чтоб встать он из гроба не мог.
И в час его грустной кончины,
В полночь, как свершается год,
К высокому камешку тихо
Испытанный «МЕРС» пристает.
Из гроба тогда «новый русский»,
Очнувшись, является вдруг;
На нем куча золота, пЕсты
И красный походный сюртук.
Бетон пробивает ударом,
И с рожи стирает всю грязь,
Идет и к рулю он садится.
И резко так давит на газ!
Несется к Рублёвочке милой,
Где банду оставил наш дон,
Оставил наследника-сына
И старую мафию он.
И только что виллу родную,
Завидит во мраке ночном,
Опять его сердце трепещет,
А фары пылают огнем.
В ворота большими шагами
Он смело и прямо идет,
Бандитов своих громко кличет,
И с матом шестёрок зовет!
Но спят недомерки-шестёры
В равнине, где Припять шумит,
Под снегом таёжной России,
Под знойным песком пирамид…
И мафия зова не слышит:
Одни огребли по мозгам,
Другие – лишь пулю словили,
А третьи продались ментам!
И, топнув о землю ногою,
Сердито он взад и вперед
По тихому дворику ходит,
И снова он матом орёт:
Зовет он безмозглого сына,
Опору в бандитской судьбе;
Ему обещает столицу,
Рублёвку оставит себе!
Но в цвете гламура и дряни
Угас его пуганый сын,
И в сауне с девкой по пьяни
Лежит как укуренный свин!
Кирпич батя в баню кидает,
Проверит родные кусты,
И громко тот зомби рыдает,
Да скоро приедут менты…
Потом в драндулет свой, как заяц!
Понты растоптавши в пыли...
И факом спрямив средний палец,
Предчувствует холод земли…