***

В ту осень называлась Евой - и листья падали к ногам,
Была свихнувшеюся стервой - любимой, любящей пока.
В ту пору бирюза спадала небесная на все дела,
Грешила ярко и не знала, что Евой осень назвала.
Я столько лиц за жизнь сменила под чёрный кофе с коньяком -
Рот алый, толстые белила - и можно покидать свой дом.
Под маской боли не запрячешь - я попыталась, я смогла.
Ту осень не переиначишь - я так любила, так жила.
Я золотилась на деревьях, по лужам шлёпала дождём,
Была я притчею в поверьях - среди своих во сне чужом.
Я ночь проматывала смело в такси по венам городским,
Глаза в упор, как выстрел: Ева! - я называлась всем земным.
А не земным - была, как Бог дал, - свихнувшейся на миг звездой.
Любимый мой, как мог, так долго - ты осень Евой звал одной.
Кромсали небо на заплатки, из туч доили по слезе,
Любили, будто в мёртвой схватке, - последней молнией в грозе.
Блистали, громом громыхали, забыв, что осень - не весна,
И ничего не ожидали - явь проступала в лике сна.
В ту осень называлась Евой, была из хрупкого ребра -
Пусть ненадёжно, неумело, зато в прожилках серебра
На безупречных паутинках твоих морщинок возле глаз -
Пока холодная, как льдинка, разлука не накрыла нас.
И осень стала зимней стужей - в сугробах не найти тепла,
Мы чувства стягивали туже - всё туже, туже, что б была
Душа - свинцовой, нелетучей, забыв про Еву навсегда.
Та осень соскользнула тучей, что б помнили её всегда.
_______________________________________________
Соитие времён на точке очищенья
Под небом звёздным в лунной немоте -
Я выучила азбуку прощаний.
Жизнь удалась, как повод невезений,
Чтобы понять - не то, не так, не те -
И удалится в почерк отрицаний.
___________________________________
Не ставлю прочерков: слова, одни слова.
Звучи, любимый, тишиной молчанья!
Зачем тебе такая вот зима -
Без нежности? Немеет голова
От пустоты - пришла пора прощаться -
Заснеженность печалью так нема.
_____________________________________

Не спи, любимый, так - как я люблю -
Никто из смертных женщин не осилит!
Я - парус твой большому кораблю,
Ты - океан мой, пуля - что навылет.
Ты - боль последняя, ты - беглое перо
Слепых терзаний безутешной ночи,
Вселенная моя - всему назло,
И радость бытия, что сердце точит.
Ты - то, что будет, было, может, есть -
Пространство моего существованья,
Твое явление - благая весть,
В которой всё - светло - до осязанья.
Ты сон мой детский, пытка не дожить -
До воплощенья в этом бренном мире.
Как хорошо твоей женою быть,
Не на земле - на небе или шире!
Я знаю - ты не ждал меня, не звал,
Не был готов к признанию такому,
Не веря небу, Евой называл -
Ты - то, что бьёт в упор и по живому.
Что - навсегда, насквозь, до седины,
До стона исступления ночного,
Катарсиса последней тишины,
До крика полнолуния немого.
И дай нам Бог не осквернить любовь,
Что разрывает естество на части.
Я - рёбрышко твоё, подкидыш, кровь,
Последний выдох обнажённой страсти.
Я - девочка, безумная порой,
Прощенье всех, твоя мужская зрелость,
И смертный грех, исчезнувший покой,
Преображение, не принятая верность -
Сквозь темноту в декабрьский рассвет,
Под звон трамвая, телефонный зуммер,
Под чёрный кофе с бликом сигарет
И новой болью - мир внезапно умер.
Не спи, любимый, так - как я люблю -
Никто из смертных женщин не осилит,
Рукой провиденья тебя благословлю,
Любовью Евы и душой навылет!