Раковина

Под смирившимся небом, за Драконьей грядой,
Пробираясь по острым камням-позвонкам,
Можно спрыгнуть туда, где ворчащей водой
Живописно разбросан планктоновый хлам.

Среди мертвых кораллов и стеблей гнилых
Вдруг притянет твой взгляд чей-то брошенный дом,
Мягко-розовым светится в стенах пустых,
Приоткрытая дверца манит завитком.

И, как водится, маленький призрак-прибой,
Заблудившись навек, дышит где-то внутри,
В этот звук – или пульс? – ты нырнешь с головой,
Стоит вслушаться лишь в нескончаемый ритм.

Шумом моря в ушах, шумом крови в висках
Ослепит вдруг, песком и волной захлестнет,
В легких стынет вода, соль и лед на губах,
И, растаяв в луче, ты рванешься вперед.

В этой вспышке смешаются алый закат,
Отзвук сечи в степях, хрип тугих парусов,
Отблеск там, где свет факела встретит река
И багровый огонь погребальных костров.

И, прозрев, ты увидишь кривую спираль,
Что глотает, как голем, свой собственный хвост,
Ты обрел горизонт, но за ним снова даль,
И в ответ на вопрос получаешь вопрос.

Светописцам знаком этот фокус теней,
Надо дважды свет с тьмою местами менять,
Только вот ведь беда, Тьме и Свету видней
И откуда смотреть, и откуда считать.

Для кого-то дворец, для кого-то сарай,
И нашедший Грааль из него выпьет яд,
Все, что ты не познал, - это вечный твой рай,
Все, чего ты достиг, - это вечный твой ад.