Франкенштейн

Повесть начну я о гордом уме
     И торжествующей тьме, —
Как убивает творенье творца,
     Суть проявив до конца.

Некий алхимик в Германии жил,
     Странным он силам служил;
Тело живое в реторте создал
     И оживления ждал.

Думал он: «Сам я слепил его плоть,
     И не при чем тут Господь;
И не беда, что в реторте, в тиши,
     Я не составил души!

Будет сильней он, красивее всех;
     Ждут его власть и успех!
Громкую славу стяжает отцу, —
     Стану я равен Творцу!»

Чаемый плод принесло волшебство:
     Ожил гомункул его,
Сел на столе и вокруг посмотрел;
     Взгляд его злобой горел…

Не оттого ли, что свыше в него
     Бог не вложил ничего, —
Только была его внешности суть —
     Невыразимая жуть…

И содрогнулся несчастный творец,
     С Богом Всевышним борец…
А сотворенный из дома ушел —
     Голоден, яростен, гол…

Стал он пугать беззащитных людей
     Страшною маской своей;
Темной тропой его участь вела
     На постижение зла…

Скорбный создатель замкнулся в себе,
     С совестью в тщетной борьбе…
Как-то однажды, порою ночной,
     Монстр возвратился домой.

«Мастер, — сказал он, — зачем ты меня
     Вызвал из тьмы и огня,
Тело живое и разум мне дал
     И человеком создал?

В мире брожу я, ненужный ему
     И ненавистный всему;
Адские муки рожден я терпеть —
     И не могу умереть!

Мастер! За то, что мне жизнь подарил,
     К вечности приговорил,
За благодарностью не постою —
     Душу исторгну твою!»

Страшный удар он нанес, что есть сил,
     Жизни огонь погасил,
Мертвое тело терзал потом,
     А уходя, сжег дом.

И неизвестно, что сделалось с ним;
     Тает молва, словно дым…
Только замечено было, что зло
     В мире стократ возросло.

Толпы невиданных прежде людей
     Стали лицом наших дней, —
И ощущаешь, постигнув их суть,
     Невыразимую жуть…

<20.02.1992>