Когда в любви увязли двое...

Под «Трою»

Когда в любви увязли двое –
Народ Зевесов ищет Трою.
Царёв сынок – сеньор Парис
Смотрел на греков сверху вниз,
Готов исполнить свой каприз
У Галь и Валь, и Василис.
Но пуще всех любил Елену,
Влюблённым море по колено:
Ведь Менелаева жена,
Так нет – ему припасена.
Парис Елену соблазнил,
И в Трою «Хлою» заманил.
Балдеют оба до дурману,
А прочий люд – по барабану.
Они натешились сполна,
Да под угрозою – страна.
Любовь в разнос, любовь в надрыв.
На теле Греции – нарыв.
Ищите доктора – хирурга.
Нашли Ахилла – демиурга.
На пятки шлёпанцы надел,
С мечём на битву полетел.

А царь Приам с сынишкой Геком:
Он слыл достойным человеком,
Отличный дядька, не урод.
А как любил его народ;
Не сам ведь кашу заварил,
Народу Трои говорил:
«Подставил нас пацан голодный
И девки глупой ум негодный.
Она своею красотою
Спасла мальчишку от застою
В его пружинистом паху –
Лобком медовым – на меху.
И вот теперь имеем попу,
Хлебать нам поту до потопу.
Толпа придурков с Ахиллесом
У наших стен, каким то лесом.
Хотят нам Трою погасить
И девку – Ленку захватить.
Девчонка – что, нет интереса,
Вот кто завалит Ахиллеса.
Отважный парень – Ахиллес,
Ну на фига сюда полез?
Положим чужака, потом
Спасём от варваров наш дом.
Слыхал я от одной старушки
После девятой винной кружки:
Хоть как мальчишечка силён,
А всё же, вишь, с изъяном он.
Маманька Ахилла купала,
В речушку бурную макала.
И где ручонкою брала
Туда должна лететь стрела».
Затих Приам, застыла масса.
Каков старик, какого класса!
Как всё по полкам разложил,
Ещё бы лет пятнадцать жил!
Ну что, народ, готовы к бою?
Спасём от гною нашу Трою!
Предложим грекам свой посол,
Отделим мясо от мосол.
Подкинем перцу в их сердца –
Забудут маму и отца.
Велик порыв военной рати:
Больной, хромой, вставай с кровати.
Сначала Гектор – молоток,
Под кожей – мышцы, ток-поток.
Пускай с Ахиллесом сразится,
Авось, мальчишка покорится.
Глядишь, прижмём его к ногтю,
Толпа сбежит и всё – тю-тю.
И заживём опять спокойно –
Чтоб сыто есть, и спать покойно.

Мечты, мечтания, надежды –
Ловушка гиблая невежды.
Смотрел на это всё Зевес,
В карман за спичками полез,
Зажёг, понюхал, закурил,
И молча бойню заварил.

Захрюкал Гектор – дротик в шее,
Теперь он мёртвый, не потеет.
Ахилл, конечно, помешался,
Сражался, маялся, метался,
Как мясо, Гектора возил,
Плевал слюной, не тормозил.
Народу много порубил,
А в перерывах – горько пил.
Но смерть отважного нашла –
Стрелою в пяточку вошла.
Видать, судьба такая бою,
Искал под Троей он покою.
Покой обрёл, как сам хотел,
Теперь парнишка не у дел.
Войти в историю желал,
Не старость, славу выбирал.
Но помнят люди Ахиллеса-
Герой, красавчик и повеса.

Была резня, звенел металл,
Один шептал, другой метал.
Шумит кровища водопадом,
Летят головки звездопадом.
Пылает ночь, стенает день,
Где был мужик – там прах и тень.
Где был песок – теперь болото
От крови, кала, слизи, пота.
Доколе, Зевс? Уж десять лет.
Закончим всё, да будет свет!

Пошли, позвали Одиссея,
Он не умел пахать и сеять,
Был многоумен и хитёр,
Любил коварство и простор.
Решил царёк проблему сносно,
Жестоко, грамотно и просто:
Подкинуть Тройским дуракам
Не три рубля, не двести грамм,
А призрак радужной надежды,
Что будет всё у них, как прежде.
Что заступился сам Зевес,
Срубив на доски хвойный лес.
Подарим чудикам лошадку,
Ведь им живётся так не сладко.
Пускай подумают они,
Что наступают светлы дни,
Что сам Зевес им шлёт подарок,
Хоть он, как мёртвому припарок.
В коня посадим молодцов,
До взвода преданных бойцов.
Замыслив так, взялись за дело,
Неспешно, весело, умело.
На берегу собрали доски
Хороши, крепки, вески, плоски,
Слепили чудного коня,
Трудились, кажется, три дня.
Залезли в брюхо, взяв мечи.
Сиди тихонько, не кричи.

А в бедной Трое, жалкой Трое,
Народец ходит лишь по трое,
И дух упал, и силы нет,
И крыс всех съели на обед.
Удачи ждут, от Зевса вести,
А то помрут, конец, хоть тресни.
И вот на утро, под ворота
Коня – махину двинул кто-то.
Наверно - знак, ура, конец,
Пойдём с победой под венец.

Флакон с дитями в Трое жили,
Все мудрецы по жизни были,
Давай на коника кричать,
Троянцев диких поучать:
«Вы чё, толпа, совсем сбесились,
На образа б перекрестились!
На кой нам нужен этот конь,
Кака от брюха валит вонь.
Брехня, ребята, эта штука,
Не благодать, сплошная мука,
Получим в ягодку пистон,
Сплошной вопрос, сердечный стон».

Тут воды моря расступились,
Глаза из моря появились,
Потом - пузатая змея,
Такой во сне не видел я.
Толпа тихонько отступила,
К Флаконам змейку пропустила,
А та - голодная была,
Семейку быстро сожрала.
Толпа решила – благодать,
Коня от неба надо брать.
Они во двор коня втащили,
И сдуру пели, ели, пили.
На небосвод ушла луна,
Храпят вповалку все от сна.
Костры моргают, свет угас,
Счастливый полуночный час.

И в эту ночь открылось брюхо,
Спустились тихо, благо – сухо,
Не пролетела даже муха.
Где были руки, было ухо –
Теперь - кровавая капуста,
Где было людно – стало пусто.

Смотри, Земля – твои сыны
Ушли из жизни, видя сны.
Исчезла Троя – соль земли.
Что, жить нормально не могли?!?

Не покушайтесь на святыни,
Не искушайте грех гордыни,
Любите жён, семью храня,
Чело трудом обременя.
Живите честно, не мечтайте,
Гомера с Шекспиром читайте,
Внемлите назиданьям слов,
Молитву чтите перед сном.
Глаза лечите красотою,
Избавьте печень от запою,
Любите жизнь, земной удел,
Не допускайте беспредел.
Мы все достойны целой жизни,
А отчитаемся – на тризне.
Ну, всё, солдатик, молодец.
Повествованию – конец.


6.06.2004


Флакон – перефразированное «Лаокоон».