Незабвенный стукачок

Ол май эксиз лыв ин тэксиз*, напевается ему беззаботная южная песенка. Хотя пардоны, примадонны, - явные же враки все это. Никаких таких песенок он тогда еще не знал, и не тэксиз это был вовсе...

...Это была гостиница "Рэдиссон", вечно изображающая непонятно какую архитектурную экзотику - вычурный розовый домина в опахании пальм. Агентство направило его работать в отдел мэйнтэнэнс; вот он общается с зам начальника отдела, Сэмом. Задачи, в принципе, простые - в основном покраска. Будешь при Джоне, он покажет чем заниматься.

Джон увлекает в процесс производства своим тощим задом, за которым надо тащиться и равняться на коий нужно (ну хотя бы на первых порах). Блин, ну красить землян еще Том Сойер обучил. Джон работает по системе, несколько отличной от томовой. Показывает свой класс, в момент покрасив стояк двери. Разбили сферы влияния: Джон красит стояки гостиничных дверей по одну сторону коридора, оставив ему стояки по другую сторону. На первый искрашенный стояк Джон приходит с авторитетной проверкой. Вроде как окейнул работу. Ну ладно, прибавим темпу.

Проходящий мэйнтэнэнс, сказавшийся Валерой, сообщает: "Старайся, не старайся, один хрен - сожрет он тебя". Проходцев: "Что, такой крутой чувак?" Валера: "Да нет, стукач просто; напарники с ним больше двух месяцев не задерживаются". "А нахрена?.." "А фуй его знает. Загадка".

Ладно. Работают. Мимо прогребают какие-то - с виду - русские мокрощелки, по прикиду - дети олигархов совковых. Проходцев брякает что-то по-русски для затравки. Те радостно накидываются на него: "Ой, мы ТАК за русским соскучились, здесь ведь никто по-русски не говорит..." Проходцев крутит головой в поисках Валеры - нет, уже исчез. Ладно, тогда автономно поприкалываемся: "И как же ж вас, девочки, так угораздило? Непогода идет, иногда - бывает очень хреново здесь". Те, сокрушенно: "Да кто ж знал-то, нафиг". "А че, папа вам погоду хорошую купить не сподобился?" "Не!" - радостно верещат девки. "Папа вообще на другой курорт поехал, с мачехой молодой". Ага, знакомые расклады, - думает Проходцев. Блин, надо бы отделаться от них - работать мешают, но те очарованно ходят за ним след в след; и опять, и опять эти: ой, мы уже пять дней как ни с кем из окружающих по-русски не разговаривали. Ну, блин, а зачем тогда в Америку ехали, бестолковки, - смеется про себя Проходцев.

Подходит время обеда. Джон степенно готовится к процедуре. Проходцев не без озорства копирует эту степенность; говорит девушкам: "Извините, дорогие заморские женщины. У нас с товарищем счас будет построение на прием пищи"... Идут строем на обед, Джон во главе колонны, Проходцев - за ним, тая желание дать Джону дружелюбный пинок.

Рэдиссон оказался щедр ко своим работникам - одаряет их бесплатным привлекательным обедом. Оживившиеся красильщики проходят по этапу: салаты, вторые/первые блюда, оладьи, и т.д. Садятся за стол с шоблой остальных мэйнтэнэнсов, большая часть которых, включая Сэма - пуэрториканцы. В принципе, несмотря на-, они оказываются нормальными ребятами. Радостно поедая пищу, неутомимо подъёпывают друг друга, а когда Джон наклоняется к тарелке - и того, естественно. Периодически оторванная от тарелки морда Джона таит боеготовное недоверие.

После обеда Сэм просит Проходцева немного поработать с Валерою, и потом - вернуться на помощь Джону. Валера делает колкинг (накладывает силикон) ванной. В принципе, он впервые учится у Валеры этой операции - пригодится. "Сожрет он тебя, - опять повторяет Валера, - Два месяца жизнецикла - максимум". "Да и хрен с ним".

Первый трудовой день трубит к завершению. Джон за час до конца работы начинает укладываться: банки краски, кисточки, валики, тряпье, и проч, включая оставшиеся предупреждающие надписи "Прекрасная свежая краска". Возвратившись в свой отдел, удовлетворенно отмывают кисточки и валики от краски, заворачивая их до завтрашнего утра в тряпье. Джон священнодушествует в этой процедуре отмывки, величественный и умиротворенный, как Сизиф; Проходцев тщится изобразить послушного сына божья, аскетически нанюхиваясь олифы. Мэйнтэнэнс бог, глядя на них с высоты теперь уже спутниковой тарелки, радостно улыбается местным сыром.

Наконец садятся побеседовать. Джон (да, забыл сказать, что стукачок-то был глухонемой) пишет: "Ты мне нравишься. Работящий парень. (Работящий парень лыбится в сторону). Как тебя зовут?.. Где ты родился?.." Подпихивает бумагу к Проходцеву для эпистолярного ответа. Тот отвечает: "Зовут меня... Родился я, уважаемый Джон, в Союзе Советских Социалистических Республик..." Несколько ступорной взгляд Джона от столь пространного ответа... И надо ли было ТАК писать?

Наконец он дома. Любимая женщина курит и ест одновременно, он - также. Да, они, в принципе, почти все делают одновременно. У них - бесподобное партнерство на этой пока враждебной территории. "Я ложусь спать, поставь будильник на полдвенадцатого, мне - на работу". "Ты поедешь еще и туда?" "Ясен пень. Не бросать же хорошую работу - секьюрити - из-за какой-то покраски". "Тогда я к тебе не приду - отдохни сегодня". "Да ты с ума сошла. Я требую своего,.." - шутливо говорит он...

...Любовное веселье закончено. Она обхватила его двойным захватом, - кисть на шее, коленка - на бедре. Он чувствует себя упакованным на вечное хранение продуктом. "Боже, да за это можно все отдать. Или - все - забыть: две работы, все это говно примитивной рабочей жизни, этого урода стукачочка..."
-----
* - "все мои бывшие живут в Техассе..."