Мои разговоры с Рембрандтом

        Поздний Рембрандт – осмысление того, что прожито. И совершенно ясно, что от прошлого – только прах и скорбь. А не было ли прахом все, что казалось ярким и радостным - в молодости, во времена Саскии?..
        Тогда, в молодой радости – все было счастливо еще и потому, что было ясно: впереди снова радость и радость и радость... Но радость уходит, ее нельзя сохранить даже в памяти. Сморщенная старуха в капоте была, возможно, красавицей. За полуопущенными веками она видит свою уже прошедшую жизнь. Нет, не дают ей радость воспоминания, нет, нельзя накопить радость в молодости для старости, как на сберегательной книжке. В финале жизни - ты нищий.
        Она не хочет омрачить мою сегодняшнюю радость предсказанием этого неизбежного финала. Я заговариваю с ней, но ее глаза избегают моего взгляда. Она отводит их, и это предупреждение: радуйся, но помни.
        Сейчас, когда мне семьдесят, я и сам это знаю. Но кажется, услышал Рембрандтову старуху еще тогда, когда встретился с нею впервые Москве, в Музее изящных искусств. Мне было едва за двадцать. Жизнь была впереди, радость уже вскипала... Старуха знала обо мне все наперед. Она не злорадствовала, она была добра. Она просто рассказывала мне о том, что будет. С тех пор, бывая в Москве, я всегда навещаю ее. И говорю, что все помню. Помню, что надеяться не на что.

По мотивам
"Старых мастеров" Эмиля Верхарна

Зима. Снег грязно-серый
Маленькими человечками усеян.

С высоты восьмого этажа
Люди брейгелево мелки.
Суетятся, куда-то спешат,
Как муравьи на тарелке –
Бессмысленно. Словно божок,
Вижу их мысли и цели:
Этот за пивом пошел,
Этот спешит к постели ...
Мелочны муравьиные цели.
Крупным планом, глядя в глаза –
Всепрощение. От Рембрандта.
По Брейгелю же, в целом взяв,
Ненависть брата к брату.
Другого результата
Выявить статистически нельзя.
Злоба глубже и статистичней.
Она правит скопищем муравьиным.
Но каждое насекомое лично
Верит праведно и наивно,
Что именно оно – жертва
Происков и друзей и врагов
(Может быть, это и верно...) –
 Но у него, у насекомого, нет грехов!

Всепрощение – индивидуально.
А в целом (от изгоев до грандов) –
Статистически - повально:
Мы Брейгелевы муравьи. Мы мерзки.
Поделиться б открытием! Не с кем!

 Этим открытьем злобным
 Не стану жизни твоей мешать...
 Далеко ль мне еще до гроба -
 С восьмого-то этажа?