Виденье мескалина

Веревки черными плетями висят корзинами качаясь в вышине,
 Над башнями Кордовы плещется теряясь огромный серп на злом коне,
 И ассасины в белых масках сидят, и терпкий мескалин,
Вперяет в грифы тонких нервов воспоминаний сладкий дым,
 
Трубою дышит мозг цыганки под сенью звезд семиконечных,
И во скитаниях сквозь гнезд обманных льется шум беспечных,
 Кривых страстей в пустых и порванных желудках,
Сидит печальный голод смерти в сине-зеленых незабудках,

Он алчет выпить слезы яшмы что разрываются извне,
 И языки под звук качаясь сольются в пламенном огне,
Нет, целовать не так уж сладко, милее, лучше укусить,
 На зубе белом ассасина крови цыганской блещет нить,

 И алой змейкою впиваясь во брег усталой, бледной кожи,
 Она все дышит, задыхаясь под шум прибоя сна, не может,
В отчаянье своем забыться, о нет проклятый ассасин,
 В раю ей прочит пробудиться, во мгле сознания- один.