Осень в деревне

Бродят тучи в вышине,
Русь как будто в яме.
Хлещет осень по спине
Поздними дождями.

Непролазная, глухая
И лесная сторона -
Пролезает лишь родная
Только водочка одна.

Нипочём ей переправы,
Дождь ли,слякоть,
Первый снег…
Кто назвал её отравой,
Тот неумный человек!

Все в деревне пили водку
И никто её не клял,
Даже Лев Толстой в охотку
Пил и с бабами гулял,

Даже Пушкин в “заточеньи”
Пил за друга своего...
Щас вот скажут: “А Есенин?!”
Этот - слишком: ну его!

Слишком парень увлекался,
Мог надраться за троих,
И не очень разбирался
В винах тонких и сухих.

Он не очень разбирался,
Пил, что к носу поднесут,
Под заборами валялся,
Пока в дом не принесут.

А ведь был поэт примерный,
И в стихах, и в жизни смел.
Но что верно, то уж верно:
Пить товарищ - не умел!

В жизни долгой, прочной, серой
Мера всё ж важней всего.
Меры спирта, мира меры
Не нашлося для него -

Не хватило парню неба,
Водки, баб, полей, лугов,
А народ за корку хлеба
Гнул хребтины до гробов.

Хоть хребтины он и гнёть,
Но и водку тоже пьёть.
И наводят переправы,
Гонят цельные составы
Через осень, грязь и снег.
Кто назвал её отравой,
Тот не только что не правый -
Самый пошлый человек!

Настоящая отрава,
Настоящая беда -
Лужа слева, лужа справа
И за воротом вода!..