Борхес, Сартр и я

-1-

…Не выскажешь словами эту грусть.
Бродить по саду синею тигрицей.
/Хорхе Луис. Паясничают лица./
От ало-кислых ягод никнет куст
Смороды.
Льют холодные дожди,
Стучат в окно безрадостно-напрасно.
Закаты злые красно-желтой краской
Мои надежды до углей сожгли.

Я камушки считаю: раз, два, три.
Веселый птах чирикает и свищет.
Рубинами в листве мерцают вишни.
Брильянт росы на пальчике зари.
Что ж эти дни горьки и солоны?..
Макушка лета – выцвели веснушки.
Охотники готовят нынче ружья,
А дичи снятся радужные сны.

Отдай мне все – я меньше не возьму,
А если нет – мне ничего не надо.
В мою ладонь не камни – холод града.
Семь носорогов, ищущих Луну.
Феерия, как форма бытия.
Дней и ночей тоскливая пустыня.
Тигрицы синей грусть.
Одной, отныне,
Брести куда-то, потеряв тебя.


-2-

Фиолетовость дня постигая с трудом,
Засмотрюсь на себя в тишине зазеркалья.
Излучая холодную ржавость окраин,
Кольцевою дорогой дрожит окоём.
Ветер гибнет, повиснув на арфе моста.
Четверть часа разделит Неву на две Невки.
Тошнота расставанья.
Отчаянно-крепко
Целовала, прощаясь, родные уста.

Онемение слева – почти немота.
Бессловесность медузы под гибельным Солнцем.
Этот год превращается в тонкие кольца
Под корою деревьев.
Вороний вокал.
Визг истертых до крови о стекла дождей.
Ожидание ужаса снов разноцветных.
Долгожданное лето поблекшею лентой
Волочится по лужам бессмысленных дней.

Откровенье окраин – холодная ржа.
Жизни джаз - на СиDи вместо старых пластинок.
Предосенняя рыжая горечь рябины
И дождя ледяного горячечный жар.
Окружающий мир переменчив и зол,
Лишь последних одежд неизменны фасоны.
Солнце высушит слезы – до соли, до стона,
До окалины серой безрадостных зорь.