Картинки с выставки В. Каптерева. Март 76 года

Не верю в мудрость Соломона:
Владыке было всё равно.
По мне мудрей его Иона,
Что шёл с молитвою на дно.

Бедняк в раю на верхней полке,
А царь-верблюд застрял в иголке.
*
Два мудреца, рыща в Коране,
Искали что-то об уране.
Будь попрочней бы тот уран,
Дочитан был бы тот Коран.
*
Омар, Гафиз! Какие имена!
В них свет пустынь и звёзд мерцает.
Стоит средь них кувшин вина
И роза в нём не увядает.
*
Мне жаль себя, мне жаль людей,
Вся эта скорбь над миром веет,
Но больше всех мне жаль чертей -
Ведь их никто не пожалеет.
*
Рога луны блистают словно роги.
Я знал всегда, что были боги.

       Я рос весёлым пацаном
       И чаще думал не о том.

Но лунной ночью на пороге
Я знал, что где-то были боги!

       Сиял над Русью лунный нимб,
       Моя Эллада и Олимп!
*
Трещит морозами зима,
Метёт метелями природа,
А я средь этого дерьма
Пишу стихи такого рода.

Явилась с клюшкой побирушка,
Морозец - рот не разевай.
И повалилися старушки
       Всё к богу в рай,
       Всё к богу в рай...

Ну вот, рассыпалась клоками,
Ну вот, уж на концах крестов
Легла могильными холмами
Среди погостов и лесов.

И всяку лирику с дерьмом
Сравняла тощим кошельком.

Блеснул мороз - и рады мы
Проказам матушки-зимы.

Зима. Хошь протестуй, не протестуй,
К погосту обновляют путь.
И уж фотограф, хлеб почуя,
Плетётся сзади как-нибудь.

Бразды пушистые сгребая,
Ползёт кибитка гробовая.
Ямщик сидит на седоке
С косой в костлявом кулаке.

Под крылкой, словно леденец,
Лежит мороженый мертвец.
Ему не больно, не смешно,
И не нужно ему окно.

Завоет ветер гласом тоненьким,
Застонут сани или дроги,
Загонят в гроб меня покойники,
И я издохну на дороге.

Вперясь в невидимое небо,
Не видя [воды, лес и нивы],
Навек забыв о лёгком хлебе,
Застынут очи-объективы.

И уж не я, иной поэт
Придёт у гроба с ФЭДом станет
И, сделав скорбненький портрет.
"Себя сивухой остаканит".


Январь 76 г., Драчилово.