Возвращение дяди Толи

Опадали листья с веток,
солнце с лужами играло.
Проституток-малолеток,
Повидал Леха немало.

И за свой недолгий возраст,
Во дворе слыл ловеласом.
Не любил он только Люсю,
Как увидит, ****ил сразу.

За противный ее голос,
За раздавшуюся жопу,
за ментовские погоны,
ее брата, остолопа.

За фальшивый стон и слезы,
При двойном проникновенье,
За нелепые вопросы,
О любви обыкновенной.

Вот уж время пролетело,
С той поры как дети были.
Как потеря дяди Толи,
Нам сердца опустошила.

Как загнулась вся канашка,
Стояки забились, трубы.
Стала срать в подъезде Машка.
Ссать с балкона начал Рубин.

Баба Клава вышла замуж.
И теперь ее супружник,
Там, где детская площадка,
Обустроил себе нужник.

Осень вонь чуток прибила,
Жизни дворовой потуги,
Листьями припорошила,
Вонь ушла. Остались звуки.

Детки повзрослели, малость.
Жизнь узнали половую.
Люся наша ****ью стала.
С куклами уже не дружит.

Леха хаты выставляет,
Брату Люси долю носит.
Машка, тоже ****ь, но злая,
За минет полтину просит.

Как то на площадке нашей,
За обгаженной беседкой,
Леха брынькал на гитаре,
Боря драл соседку Светку.

Машку драли остальные.
Люся ссала за кустами.
Песни слушали блатные,
Вообщем мило отдыхали.

Задрожала вдруг беседка.
Закричала Маша: МАМА!
Боря кончил на соседку
Нервно дрыгая руками.

Затрещали ветки, струны
Лехе спутали все пальцы,
Заорали бабы, зубы
Застучали. В диком танце

Ветер закружил листвою,
Мусор поднял. Страшно стало.
Потемнело как порою,
В фильмах ужасов бывает.

В этот миг затихла буря.
И раздвинув куст сирени,
Вышел в белом дядя Толя,
Тут мы все и охуели.