Жак де писсуар 4

       (перевод с французского)

       
       .
       
       О Т В Р А Щ Е Н И Е .
       
       Отбушевали темные жаркие волны в венах
       Бурливший поток крови спокоен,
       блестяще лаков.
       
       Время осклизлыми днями блюёт,
       и Вселенная
       кажется мне грандиозной зловонной клоакой.
       Сточными рвами улиц иду без дум и без слов,
       и скука ложится в помои покоя трапиком…
       ….Закат обвисаетна ребристых крышах домов
       влажно подтёкшей
       обменструаленной тряпкой.

       

       Р Е М Б О И Д.

       В каморке кабака,
       где чад,
       угар,
       пар яств и пота,
       буйство диких глоток,
       я принимаю,
       как бесценный дар,
       изобретательность известнейших кокоток.
       
       Когда ж гастрономия и любовь
       меня до кончиков волос наполнят,
       я не спеша,
       в тумане голубом,
       как будто твёрдо выхожу из комнат.

       И мимо стен в потёках от блевот,
       По лужам,
       с дрожью месяца картинной,
       сквозь вязь ажурных стрельчатых ворот
       я подхожу к излюбленным куртинам.
       
       Колючки сладострастно колют зад,
       чуть посиневший от ночной прохлады.
       Я облегчаюсь.
       Надо мной парят
       пронзительно звенящие цикады.

       Спокойно ухожу, плюя на визг и дрожь
       садовников,
       эстетов
       и святош.
       
       

       А С Т А Р Т А.

       Я Астартою томима
       Вел. Хл.

       
       Зовёт к любви мой сладострастный танец.
       Астарты храм горит в огне заката.
       Лучи,
       пройдя сквозь кущи смокв,
       ласкают
       изгибы тела,
       груди,
       жаркий рот.
       Приди,
       соотич
       или чужестранец,
       горя священным пламенем разврата
       я жду тебя,
       но кто ты –
       я не знаю.
       Приди, приди –
       Богиня жертвы ждёт.

       Ты будешь счастлив.
       Посвятит Астарта
       зовущей болью в таинство экстаза,
       когда в палящей судороге неги
       прозрачной дымкой кисея спадёт.
       Я гибче змей.
       Пусть будет скуден дар твой –
       дороже,
       чем рубины и алмазы
       Астарте вихри страсти человечьей…
       Угаснул день.
       Богиня жертвы ждёт.

       Горят светильни.
       На порог Астарты
       тенями,
       словно волнами играя,
       причудливые,
       странные узоры
       бросает танца моего полёт.
       Темнеет синью ночи неба бархат,
       Как я,
       томленьем страстным наполняясь.
       Любимый мой,
       которого не знаю,
       я жду тебя –
       Астарта жертвы ждёт.
       1952 г.
       
       


       ПОХОТЬ.

       Шелест платья.
       Шорох шагов.
       Броский бровей зов.
       Как алкоголь,
       как запах духов
       Похоть крадётся в кровь.
       Сжимает сердце острее, чем страх
       Её трепещущая рука
       И изгиб качнувшегося бедра –
       Словно красная тряпка в глазах быка.
       И глаза застилает красный туман,
       Нет,
       сплошного багрового ливня стена.
       Полуобразы рвутся
       мозгу в канкан,
       И душа от предчувствий тёмных пьяна.

       В полумраке глухом мансарды моей
       Пламя похоти тесный танец совьёт,
       И заплещут отчаянно волны грудей,
       Полустон-полувздох прозвучит и замрёт…

       А потом этих мук и счастья – нет.
       
       Пустота.
       Так легко…
       Этим мигам ни с чем не сравниться…
       ……………………………………………………………………………
       ……………………………………………………………………………

       Блики бегущих огней в полукруглом окне,
       И усталое женское тело
       разметалось бескрылой птицей.
       1952 г.