Д Артаньян и три мушкетера... по кф

Д'Артаньян к отцу пришел,
И сказал гасконец:
''Я тебя отец нашел,
Чтобы взять червонец''.
''На сынок, бери его
И езжай в столицу,
Если наживешь врагов,
Будешь с ними биться.
Ты проскачешь много миль,
Станешь мушкетером,
В том поможет ДеТревиль,
Он боец матерый.
Я даю тебе коня,
И святой водички,
Да, и шпагу от меня,
Пригодится в стычке''.
А еще, ему он дал,
Письмо для ДеТревиля,
И с любовью он сказал:
'' В дорогу, простофиля''.

Долго ехал дворянин,
На своей кобыле,
Въехал в город он один,
Весь в поту и в пыли.
Вдруг, како-то негодяй,
Громко засмеялся,
На коня его глядя,
Д'Артаньян взорвался:
''Эй, вы сударь!'' – крикнул он,
''Вы над кем смеетесь?
Над моим конем? Пижон!
Так, сейчас нарветесь''!
Незнакомец, был не плох,
И ввалил гасконцу,
Тот упал, и чуть не сдох,
Под лучами солнца.
Но, затем в себя пришел,
И долго матерился,
Ведь письма, он не нашел,
Незнакомец скрылся.
Опустел его карман,
Проклинал он все на свете,
Вдруг, красотку Д'Артаньян,
Увидал в крутой карете.


С той красавицей, в карете,
Незнакомец говорил,
Обращаясь, к ней ''Миледи!''
Д'Артаньян про все забыл.
Выбежал на мостовую,
И в свирепой позе встал,
Оказалось, все впустую,
Незнакомец, вновь пропал.
Д'Артаньян кричать стал: ''Вор!
Чтоб тебе хреново стало''
Этим вором был Рошфор,
Верный друг для кардинала.
Д'Артаньян, чуть – ли не плача,
Правда, быстро, словно стриж,
Оседлал, гнедую клячу,
И направился в Париж.

Ни одну, проехав милю,
Он добрался до дворца,
И поехал к ДеТревилю,
Без отцова письмеца.
К ДеТревилю он попал,
И раскланялся, как мог,
Мушкетер его обнял,
И сказал ему: ''Сынок''!
Лишь, увидев Д'Артаньяна
ДеТревиль о прошлом вспомнил,
И в груди, заныла рана,
Когда, тот, гасконца обнял.
Вспомнил ДеТревиль свой дом,
Видя, храброго гасконца.
Д'Артаньян, вдруг за окном,
Вновь увидел незнакомца.
Юноша про все забыл,
Не сказав, даже ни слова,
Заиграл обиды пыл,
В сердце парня молодого.
Выпрыгнул он из окна,
И помчался за Рошфором,
Да, за ним была вина,
Для Д'Артаньяна он был вором.
Д'Артаньян был быстрый малый,
Вора он почти догнал,
Но, в какого – то амбала,
Врезался он и упал.

Отлетев, через дорогу,
Пропахав, два метра носом,
Он прогнал долой тревогу,
И возник перед Портосом.
Д'Артаньяну довелось,
Наскочить на мушкетера,
Был здоровый он, как лось,
Врезать мог без разговора.
Мушкетер начал ругаться,
Д'Артаньяна обзывать,
И Д'Артаньян стал обзываться,
Ему на все было плевать.
Гасконец захотел подраться,
Но за шпагу взялся зря,
Они решили повстречаться,
В полдень у монастыря.
Напоследок Д'Артаньян,
Выкрикнул Портосу: '' Гном!''
И помчался грубиян,
За своим ''первым'' врагом.
Забежал за угол он,
И мушкетера вновь задел,
Тот издал негромкий стон,
И на секунду побледнел.
У мушкетера была рана,
Звали все его, Атос,
Он взглянул на Д'Артаньяна,
И сказал ему всерьез:
''Сударь, под ноги смотрите!''
Д'Артаньян ему в ответ:
''Вы меня уж, извините,
Но, времени у меня нет!''
Вообщем Д'Артаньян с Атосом,
Ровно в час, стрелу забил,
Там же, где он и с Портосом,
В полдень встретится решил,
Разошлись они без мата,
И помчался наш юнец,
За Рошфором, этим гадом,
Чтобы дать ему, в тарец.
На расстоянии метров триста,
Он увидал в толпе врага,
Подбежал к нему он быстро,
И сказал ему: ''Ага!



Сударь вы в моих руках,
Ну, давайте, повернитесь'',
И с улыбкой на устах,
Он сказал: ''Теперь молитесь!''
Незнакомец повернулся,
Искривив, от злобы рот,
Д'Артаньян чуть пошатнулся,
Перед ним стоял не тот.
Гасконец сильно изумился,
''Как –же перепутать смог?''
Как подобает извинился,
Но незнакомец с ним был строг.
Стоял и злился Арамис,
Так, звали этого красавца,
Он не пошел на компромисс,
И Д'Артаньян, решил с ним драться.

Осушив, вина стакан,
Ровно без пяти двенадцать,
Пришел на встречу Д'Артаньян,
Чтобы с Портосом ''пообщаться''
Примерно, через пять минут,
Портос шагнул ему на встречу,
Он был здоров и очень крут,
Огромны были его плечи.
Он подошел и рядом встал,
Сняв шляпу, что была на нем,
Гасконец вежливо сказал:
''Ну, что, давайте-ка начнем!''
Портос, спокойно отвечал:
''Да, подождите вы немного,
Я секундантов двух позвал,
Ну, а потом, молите бога!''
Куранты стукнули двенадцать,
Тут подошли друзья Портоса,
Гасконец уж собрался драться,
Но, вдруг увидел он Атоса,
Рядом с Атосом, Арамис,
Да, это был большой сюрприз,
Увидеть вместе всех троих,
Гасконец посмотрел на них,
От изумленья чуть дыша,
Приблизился к ним, не спеша,
И поприветствовал их вслух,
Переводя, от страха дух.


Подумал он: ''Настал капут,
Меня ведь насмерть здесь забьют,
Теперь уж поздно, надо в драку лезть,
А то задета будет моя честь''.
И тут начнется драка уж вот-вот,
И Д'Артаньяна шпага замелькала,
Вдруг появились люди из ворот,
То были верные гвардейцы кардинала.

В Париж, приехав, паренек,
В одном трактире поселился,
И уж на следующий денек,
В жену трактирщика влюбился.
Была собою хороша
Констанция, ее так звали,
И добрая была, душа,
Об этом все в округе знали.
Констанция служила при дворе,
И с королевой, целый день она общалась,
Шла в Лувр, рано утром, на заре,
И поздно, вечером, из Лувра возвращалась.
А королева, хоть жила при короле,
Но все-таки любовника имела,
Он к ней из Англии, на тайном корабле,
На встречу плавал, она сердце грела.
Любовником был герцог Бэкингем,
Его на Родине, почти все люди знали,
Любил он королеву сердцем всем,
Они в любви частенько утопали.
И вот, после одной из встреч,
Она ему подвески подарила,
И трепетно просила их беречь,
А на прощанье, улыбнулась мило.
Но о подвесках, в тот - же час,
Узнали люди кардинала,
И кардинал отдал приказ,
Чтобы Миледи их украла.
Миледи – это дьявол во плоти,
Она служила сатане и кардиналу,
Сметала всех, кто станет на пути,
А на пути, таких было не мало.



В королевские покои,
Вошел хитрый кардинал,
Перед королем он стоя,
Попросил устроить бал.
Предоставил довод веский,
Про измену настучал,
Настучал и про подвески,
Король злобно закричал.
По полу стучал ногами,
Но потом угомонился,
И с большущими рогами,
К королеве устремился.
Он про бал ей рассказал,
Рассказал и про подвески,
Надеть на бал их приказал,
Голос был довольно резкий.
Грубо говорил он с ней,
А затем он срок ей дал,
Ровно через десять дней,
Будет королевский бал.
Королева испугалась,
Как ей быть, она не знала,
С мыслями она собралась,
И Констанцию позвала.
И сказала ей, тогда,
Вытирая капли слез,
Что произошла беда,
И повесила свой нос.
А Констанция в ответ,
Про Д'Артаньяна рассказала,
Описав его портрет,
Он поможет, – она знала.

Рано утром, на рассвете,
Приоткрылись занавески,
Появляется Миледи,
А в руках, держит подвески.
Всего подвесок тех, двенадцать,
Парочку она украла,
Но не нужно удивляться,
Этого уже не мало.
Кардинал был рад до слез,
То улыбнется, то хохочет,
А потом задал вопрос,
Что она в награду хочет?

''Мне нужны для жизни средства'',
Говорит в ответ Миледи,
''Титул нужен для наследства,
У меня ведь будут дети''.
Он дал слово кардинала,
Что у нее все это будет,
Только будет, после бала,
Про нее он не забудет.

Д'Артаньян друзей позвал,
Про подвески рассказал,
Есть в запасе десять дней,
И квартет сел на коней.
И об этом кардинал,
От людей своих узнал,
И решил устроить гад,
Мушкетерам сто преград.
Когда те, въехали в лес,
Гвардейцы стали нападать,
Тут Портос в драку полез,
И решил им надавать.
Дальше поскакали трое,
Лес остался позади,
Тут, вдруг смотрят, что такое?
Вновь гвардейцы на пути.
И опять квартет гвардейцев,
Словно стая рыжих лис.
Начал бить их, как индейцев,
Благородный Арамис.
Дальше поскакал дуэт,
Времени и так немного,
А, точнее его нет,
А впереди еще дорога.
Лошади уже все в мыле,
Их загнали, как собак,
Смотрят, в придорожной пыли,
Появляется кабак.
''Надо отдохнуть в пути'' –
Атос молвил Д'Артаньяну,
''Стоит нам в кабак зайти,
Сядем, выпьем по стакану''.
Сели, выпили винца,
Закусили …… благодать!
Не доели до конца,
Гвардейцы стали нападать.

Д'Артаньяну дали в нос,
Да! Это была ошибка,
Сдачи дать решил Атос,
И врагу досталось шибко.
А потом, Атос взбесился,
И как начал все крушить,
Не на шутку разозлился,
Всех подряд он начал бить.
Д'Артаньян вскочил в седло,
И помчался в путь-дорогу,
А Атоса, понесло,
Всем ввалил он, понемногу.
Прискакал гасконец в порт,
Корабля увидел борт.
На борту стоял дуэт,
Говорили тет-а-тет,
Д'Артаньян, ближе подкрался.
Да не уж то обознался?
На борту был капитан,
Говорил он с одноглазым,
Изумился Д'Артаньян,
А потом подслушал фразы.
''Сам король отдал приказы'',
Сказал тихо одноглазый,
''Чтоб на борту быть, корабля,
Нужна бумага короля,
И на бумаге, чтоб стояла,
Конкретно: подпись кардинала!''
А потом, подобно магу,
Он достал эту бумагу.
Капитану показал,
А затем ему сказал:
''Без бумаги короля,
Всех гоните с корабля!''
И вдоль берега ушел,
Д'Артаньян за ним пошел.

Сделаю, я отступленье,
Расскажу об одноглазом,
Кардинала преступленья,
Выполнял он по приказам.
Вот он и на этот раз,
Исполнял его приказ.



В бухте, где-то между скал,
Д'Артаньян его догнал,
Резко обнажили шпаги,
Пошла битва за бумаги.
Долго дрались, классно дрались,
И друг другу не сдавались,
Дрались, кто, как только мог,
Наконец ударом в бок,
Ранил Д'Артаньян беднягу,
Выиграв, схватку за бумаги.

В Лондон прибыл Д'Артаньян,
Всюду куча Англичан,
Дней потратил, ровно пять,
Но по Лондону гулять
Ему некогда, совсем,
Ему нужен, Бэкингем.
В Бэкингемовы палаты,
Д'Артаньян вошел усатый,
Герцога он увидал,
Сразу все и рассказал.
Бэкингем, в дворцовом блеске,
Приказал внести подвески.
С криками, слуга вбежал,
Он десять штук в руках держал.
Двух подвесок не хватало,
Бэкингему плохо стало,
Но потом, нюхнув, эфира,
Герцог вызвал ювелира,
И отдал ему приказ,
Чтобы выполнил заказ.
Стало их к утру двенадцать,
Герцог начал любоваться,
Д'Артаньяну их вручил,
И в дорогу проводил.

Полчаса, и бал начнется,
Если Д'Артаньян вернется,
Королева спасена,
Если нет, то ей хана.
Д'Артаньян уже на месте,
Подбежал к своей невесте,
Всю ее расцеловал,
И подвески ей отдал.


Д'Артаньян, за десять дней,
Всех своих загнал коней,
Да и сам устал, как мул,
Прямо в Лувре и уснул.
Эх! Замучили враги,
Тут сквозь сон, слышны шаги,
Голос за стеной звучал,
Это, явно, кардинал,
Он с Миледи говорил,
И Констанцию карил.
Королеве помогла,
Значит, будет куча зла.
Кардинал сказал Миледи:
'' Чтобы утром на рассвете,
Взяли эту интриганку,
И сгноили, как поганку.
Чтоб в Бастилию свезли,
Чтоб ее там, не нашли''.
Д'Артаньян перекрестился,
Изумился, помолился.
Появилась королевна,
Д'Артаньян сказал ей, нервно:
''Государыня моя,
Только – что услышал я,
Про вашу верную слугу,
Я помочь ей не могу,
Вы Констанцию спасите,
Я прошу Вас, помогите.
Государыня, молю!
Я Констанцию люблю!''
И она пообещала,
Тихо – тихо пропищала:
''Рано утром, на заре,
Спрячу ее, в монастыре,
То – бетюнский монастырь''.
Д'Артаньян застыл, как штырь,
Добрым стал, забыв о гневе,
И промолвил королеве:
''Буду Вам рабом и другом,
Я всегда к вашим услугам!''
Руку ей поцеловал,
И домой поковылял.
Гасконец, грязный, как свинья,
В дом вошел, а там друзья,
Они его уже заждались,
И все четверо обнялись.

Вот проходит две недели,
Д'Артаньян лежит в постели,
Сердце рвется на куски,
Волком воет от тоски,
По Констанции скучает,
День и ночь о ней мечтает.
Наконец собрал друзей,
Подготовили коней,
Лишь увидели зарю,
И, ай – да к монастырю.
А Констанция – бедняжка,
В черно – белом, как монашка,
Д'Артаньяна ждет, в печали,
Слезы течь уже устали.
В тоже время кардинал,
О Констанции узнал,
И уже в который раз,
Он Миледи дал приказ:
''Поезжай'' – сказал он ей,
''И Констанцию убей!''
В тот же вечер, дьяволица,
В дверь монастыря стучится,
Матушка ей дверь открыла,
А Миледи, скорчив рыло,
Бедной девой притворилась,
Матушка над ней взмолилась.
Предложила ей остаться,
Та не стала возбраняться,
Спорить с ней она не стала,
Про Констанцию узнала,
И искусно притворилась,
Будто сильно уморилась.
Только матушка ушла,
Вмиг Констанцию нашла,
Начала ей нагло врать:
''Д'Артаньян нас будет ждать,
Он и сам к тебе хотел,
Но в столице много дел,
Мне велел тебя забрать,
Мне ты можешь доверять''.
Д'Артаньяновой невесте,
Стало плохо, прям на месте,
От радости вся задрожала,
И в обморок она упала.


Удался Миледи план,
Налила воды в стакан,
Яд подсыпала туда,
И сказала: ''Вот вода!
Выпей, милая, давай,
Молодец, теперь вставай''.
Два глотка она отпила,
Покидает ее сила,
На Миледи поглядела,
И на небо улетела.
У крыльца ждала карета,
Злодеянье, сделав это,
Укатила в той карете,
Хладнокровная Миледи.
Через несколько минут,
Мушкетеры были тут.
Это было, просто адом,
Слезы лились водопадом.
Д'Артаньян, глазам не веря,
Тут же превратился в зверя.
Благо, с ним три мушкетера,
Это сильная опора.
Подошел к столу Атос,
Вытерая, капли слез,
На стакан направил взгляд,
И промолвил: ''Это – яд''.
А тем временем Портос,
Матушку ввел на допрос,
Матушка все рассказала,
И злодейку описала.
К ней сама попала в сети…
Вдруг Атос сказал: ''Миледи!
Это сделала она,
Эта ведьма, сатана!''
В комнату вошли монашки,
Окружили труп бедняжки,
И молитву стали петь,
Д'Артаньян не мог смотреть.
На душе у Д'Артаньяна,
Навсегда осталась рана.

Времени прошло не много,
Вновь Миледи у порога,
Кардинал опять позвал,
И приказ опять отдал,
Чтоб Миледи, без изъяна,
Устранила Д'Артаньяна.
Дал одну бумагу ей,
С личной подписью своей.
Было там, его решенье,
На убийство разрешенье.
И Миледи, уже вскоре,
В домик, что стоит у моря,
Д'Артаньяна заманила,
Нежно плечи оголила,
И в любви ему призналась,
Врать, Миледи, не стеснялась.
На пол стали капать слезы,
Д'Артаньян задал вопросы.
Он стоял, словно упырь,
И спросил, про монастырь,
Про Констанцию спросил,
Чуть злодейку не убил.
Она молвила в ответ:
''Я открою свой секрет,
Да, Констанцию убила,
Потому что я любила,
Да, тебя мой Д'Артаньян!''
Д'Артаньян был, словно пьян.
Раза два переспросил,
Ярость тут же погасил.
Слушал он, ушам не веря,
Тут вдруг, отворились двери,
Мушкетеры на пороге,
Злые, прямо как бульдоги.
И вперед вышел Атос,
Гордо вверх задрал он нос,
Он держался, сверхдостойно,
А затем сказал спокойно:
''Милый друг! Ты ей не верь,
Ты ее вину измерь,
Ее совесть не чиста,
Речь ее, совсем пуста,
Ты попал к ней на крючок,
Как последний дурачок.
Ведь она убить хотела,
Слава Богу, не успела''.
А потом замолк Атос,
Был крутой он, прям как босс.
А злодейка стала ныть,
О пощаде их просить.



Не смотря, на ее стресс,
Отвезли Миледи в лес.
А в лесу их ждал палач,
Во всем черном, словно грач.
Руки, ноги ей связал,
Нежно меч огромный взял,
И Миледи вмиг не стало,
Навсегда она пропала.

Вот картина: поле боя,
Всюду небо голубое,
Только после залпов дым,
Небо делает седым.
А в тылу, следит за схваткой,
Кардинал, с улыбкой гадкой.
Его милость – кардинал,
О Миледи все узнал,
И к нему, довольно скоро,
Пришли четыре мушкетера.
Кардинал спросил тогда,
Хмуря брови, как всегда:
''Что случилось в нашем стане?
Все в бою, на поле брани,
Но я там, не вижу вас,
Почему вы здесь сейчас?''
И в который раз Атос,
Отвечать стал на вопрос:
''Ваша светлость, там нет нас,
Потому что был приказ,
А исполнили когда,
Тут же прибыли сюда''.
Кардинал был строг, как мент,
И спросил: ''А документ?
Если есть у вас такой,
Чьей подписан он рукой?''
И Атос ответил: ''Вами!
Вот он ''он'', смотрите сами!''
И бумагу ему дал,
Кардинал, чуть не упал.
Посмотрел он на нее,
И подумал: ''Е – мое!
Это же мое решенье,
На убийство разрешенье,
Я же дал ''его'' Миледи,
А ее красавцы эти…
Да, осечка получилась,
Но, что делать так случилось''.
Д'Артаньян, вдруг слово взял,
Речь безумную сказал:
''Чтоб нас трусами не звали,
Будто мы не воевали…''
И продолжил, храбро он,
Прямо, как Наполеон:
''Отобедаем с друзьями,
На виду, перед врагами,
В Бастионе Сен-Жерве,
Прям внутри, прям на траве.
Мы продержимся там час,
Засекайте хоть сейчас!''
Да, друзья не ожидали,
Услыхать эти детали,
Но уже все решено,
Взяв, закуску и вино,
В бастион они засели,
И так круто загудели.
Стали кушать, стали пить,
По врагам стали палить.
Продержались ровно час,
Показали суперкласс!!!

       P.S.

Что же ждет их впереди?
У всех разные пути.
Арамиса церковь манит,
Значит, он аббатом станет.
А Портос, большой как слон,
Будет с титулом – барон.
А Атос, знаток манер,
Станет графом Де Ля Фер.
Ну, а главный персонаж,
Д'Артаньян, любимый наш,
Будет получать чины,
Станет маршалом страны!!!