Джордж Гордон Байрон Из еврейских мелодий

       

       

       ДОЧЬ ИЕФАЯ

О, Отче! Если Бог и мой народ
Хотят, чтоб я взошла на эшафот,
И верят, что тогда мы победим -
Ответ мой может быть одним!

И я не стану о судьбе своей рыдать,
И плачем горы оглашать,
Пусть только близкий человек
Своей рукой окончит мой короткий век.

И это будешь ты, Отец, - никто другой:
Ты дал мне жизнь - ты принесёшь покой,
И это всё о чём я попрошу,
В мгновенье перед тем, как я умру.

А слёзы девственниц пускай, пускай текут,
Отважным будь и соверши свой суд.
Всё, что могла тебе я отдала
И тем страну свою от недругов спасла.

Когда же кровь моя из тела истечёт,
И голос мой в последний раз замрёт,
Позволь мне в памяти остаться у тебя
И помни - я с улыбкой умерла.




       ***

Ты говоришь, что ложь в моей груди
И в Галилею мне уж не прийти,
И это грех всех потерявших веру:
Народ назначит наказанью меру.

Коль скоро ты успешен, Бог с тобой,
Коль рабство грех - я буду сам собой!
Раз так, я на земле и в небесах грешил,
Живи, как знаешь - я умру как жил.

Терял я равно, сколько и имел,
Бог это знал и он терпел,
И правил властною рукой
Моей землёй и был всегда со мной.


       ***
       
       I
 
Берега Иордана, арабы, верблюдов стада,
Над холмами Сиона обмана страда,
Все к Синаю идут и Ваала там чтут,
Только вышние молнии их никак не сожгут!

       II

Здесь, где пальцы ты в камень вдавил,
Здесь, где камень тот тень нам твою сохранил,
Твоей славы огонь будет вечно гореть,
Нас обретших в нём жизнь ему должно согреть.

       III

О, возникни над нами и воссияй,
Защити от врагов и отверзни нам рай!
Да воздвигнут же будет на месте том храм,
Как ответ твой - О, Боже! - всем свободы врагам!


       ***

       Разгром Сеннахериба

Удар Ассириян нежданный и по-волчьи страшен,
Их строй был в пурпур с золотом окрашен,
Их копьям нет числа, как нет числа и звёздам Галилеи,
Когда они волнами шли и не робели.

Подобны листьям летним их числа не сосчитать,
А их знамёна стали небо заслонять.
Но, как и осенью, все листья опадают,
Так рати вражьи к утру погибают.

И Ангел Смерти распластал крыла над полем,
Дохнул в их лица, и они застыли чётким строем,
И слиплись глаза и застали навек,
И сердце раз вздрогнув, оставило бег.

Вот конь, он повержен, взгляд в небо вонзил,
Но в жилах его ещё битвенный пыл,
И пена по-прежнему клочьями льёт,
И страсть охлаждает и к смерти зовёт.

И всадник здесь рядом распластан лежит,
Из ран его кровь уже не бежит,
Шатры опустели, знамёна в пыли
И трубы забыли напевы свои.

И вдовы Ашура в рыданье зашлись,
Пал идол Ваала и свечи зажглись.
И больше не стало великой страны,
Как снег растопил её взгляд Сатаны.