Дядя Миша

Дождь моросит. Нам в телогреечках -
Тепло - его душой храним…
Сидим с Дядь Мишей на скамеечке…
И разговариваем с ним.
Ну, как здоровье? – И не спрашивай...!
Как зимовал…? Какой улов…?
А одному тебе, не страшно ли
Жить здесь, почти что, в сто годков…?

Он не был «местным населением»,
Он сослан был издалека…
Забыть не даст об этом времени
Без пальцев левая рука.
И по руке ему, и по сердцу
Злодейка–жизнь пилой прошла
Давно привык он к одиночеству…
Такие скверные дела…

       А спорить ни о чем не стали мы,
       И всем словам его поверил я…
       Ведь Дядя Миша помнит Сталина,
       Судил его Лаврентий Берия...
       А в том, что молодость потрачена,
       Его вины и нету, вроде бы…
       Он не рубли здесь заколачивал…
       Он лес рубил на благо Родины.

Над Колымою утро хмурое…
Промокла пачка папирос…
Ну что поделать с Клавкой-дурою,
Что написала тот донос?
Кто надоумил – дело прошлое…
Не стать ей Мишкиной женой…
Ведь было время нехорошее…
Шел год тогда - тридцать седьмой…

Дружок ее – ретивый, правильный -
Так мент таким и должен быть…
Решил от Мишки вдруг избавиться…
И лычку лишнюю срубить…
Ходил он к Клавке… Рожа мерзкая...
И Мишка понял – быть беде:
Не ладил с честью офицерскою
Тот офицер НКВД.

       А спорить ни о чем не стали мы,
       И всем словам его поверил я…
       Ведь Дядя Миша помнит Сталина,
       Судил его Лаврентий Берия...
       А в том, что молодость потрачена,
       Его вины и нету, вроде бы…
       Он не рубли здесь заколачивал…
       Он лес рубил на благо Родины.

Арест. Допросы. Боль. Дознания.
Угрозы. Рот, разбитый в кровь.
Признанье. Суд. И в наказание -
Сибирь. С расстрельною статьей.
Затем война. Штрафбат. Ранение.
Берлин. Опять Сибирь. Пила…
Полсотни лет – как искупление
Любви, что Клавка продала…

Дождь моросит. Нам в телогреечках -
Тепло - его душой храним…
Сидим с Дядь Мишей на скамеечке…
И разговариваем с ним…
И вот как в жизни получается -
Он - виноватый без вины…
Со стариком, чья жизнь кончается,
Сидим вдвоем и ждем весны…

       А спорить ни о чем не стали мы,
       И всем словам его поверил я…
       Ведь Дядя Миша помнит Сталина,
       Судил его Лаврентий Берия...
       А в том, что молодость потрачена,
       Его вины и нету, вроде бы…
       Он не рубли здесь заколачивал…
       Он лес рубил на благо Родины.