Московское чучело... Лепило балерину из пластилину

Лепило балерину из пластилину,
лепило былину из былой картину,
налепило - глядь: ****ь получило!
Вот так и лепило искусство
Московское чучело
пока его быдло не прищучило.
Дальше сука всё мучило, мучило,
засучив рукава, пульс пощупало
и тихо, но гордо сказало: «Отмучило!».
Мучило, мучило, мучило, мучило,
мучило, мучило, мучило, мучило, мучило…,
учило, учило, учило, учило, учило,
учило, учило, учило, учило, учило…,
чило, чило, чило, чило, чило, чило,
чило, чило, чило, чило…. - шило!
Шило в брюхо засунуло,
 вот так и отмучило.
А ведь мычало, мычало, мычало, мычало,
 мычало, мычало, мычало, мычало, мычало …
с мочалом во рту до утра промычало,
тупо Толстого том прочитало,
мочало во рту ртом разжевало
и напоследок успело, сказало:
 «Ты меня сука замучило!».
И закрыло, упало,
перед глазами лишь черти,
из брюха кишки, как черви
повылезало, вылезло,
жилы вонзило, кровище всю высосало,
языком всё нутро вылизало,
троглодитом всё поглотило, переварило
и извергнув срыгнуло,
потом Толстого том спиртовой мокротой
на мокрый асфальт от блевоты
смачно харкнуло,
в испражнённую парашу мордой засунуло
уже выпотрошенное тело в дерьмо окунуло,
заставило мёртвое мясо хлебать
и уже не мычать, не мочало жевать,
а дерьмо языком расхлебать,
заставило жизнь даже мертвое тело,
скатилась жизнь его к чёрному чёрту.
Захлебнулась в параше,
поросла могила Russia,
и только Китаец курнув анаши,
будет вести разговор с Чебурашкой в ушанке,
вспоминая Матрёшку,
проститутку Наташу,
Красную площадь,
Ленина в ложе,
и в конце концов он скажет:
“Боже,
 куда же делась Moscow Russia?”.
Вот так и скончалось на улице
гениальное искусство из тончайшего чувства.
Вот так и лепило из людей ублюдка
наше Московское чучело.