Отец и его радости

ОТЕЦ И ЕГО РАДОСТИ.

Отец ты мой! О как же ты был рад?
Тебя освободили. И вот ты покидаешь зону…
Тебя освободили по закону,
Теперь здоровья своего ты раб.

27 января, 1942 года!
Здоровья нет и дома тоже нет.
Ты этого пока ещё не знаешь,
Свобода рад, ты это - понимаешь!
Но следующий шаг, уже секрет.

Но сделать надо? Надо отойти
От этой злой и распроклятой зоны.
Но только снег и холод впереди,
И голод, и голод!

Шёл Бугульмой, беспомощный старик
59 лет, всего, только проживший
Но все страдания вписались в его лик,
Он в зоне всё здоровье - положивший.

Но принял униженья и оскорбленья все
Но было Богу надо и он выжил.
Всю эту мерзость вынес на себе,
К народу в город, мучаясь, но вышел.

Не вышел, выполз и поковылял
Опять к мучителям своим, навстречу.
И кто, что чувствовал? И кто, что понимал?
А время - то бежит и вот он вечер.

Известно что: Милиция, вокзал!
И не истощимая надежда…
А письма, уже всем он написал,
Да и надеялся на всех, как прежде.

Как не надеяться? Он сам такой!
В беде бы никого, он не оставил.
И мне прислал письмо, такой он Батька мой!
Никак не понимал советских правил.

Христианская душа! Хотелось есть!
Где - то стоял, просил и унижался
Когда - то был купец! Про гордость знал и честь,
Слезами горькими. Он над собой смеялся.

Смеялся да! И сам не замечал
Так горько плакал, над своей судьбой!
Он говорил, писал, он не молчал,
Но всё само собой, само собой.

Днями стоял, просил, искал ночлег
И кто - то сжалился, и он попал в больницу.
И вот же радость, можно виселица,
Но даже виселица - силы нет.

Сломали человека, Батя стал скелет
Его душа, его характер выжит.
И оставался в нём, какой - то след,
От той мощи. Был геркулес. Был рыжий!

Он выживал, как мог, он выживал!
Он крестьянин, это - его основа.
И вот к нему приехал сын - Иван!
И это - его радость! Была снова.. .

Иван отца, уже еле узнал
Отец усох, был с маленькой головкой.
Он суетился, к угощенью встал,
Но был уже беспомощно - не ловкий.

Иван хотел Отца забрать с собой
Он с этой целью, к Батьке и приехал.
На третий день все ж, Батя дал отбой,
Сказал Иван, я не смогу поехать.

Но горячился, где - то в разговоре
Иван поправлюсь! Дровами забросаю Анну...
И вот он не поедет, это - горе!
Отец и сын. Их расставанье - драма!

Война! Иван уехал - надо!
Отец ещё, больше недели жил.
И все - таки он умер! Как от яда,
Тюремный яд, всё же, со света сжил.

Отец тюрьмою, был изнеможен
Жизнь на донышке, едва светилась
И словно, испарялась с каждым днём,
И сердце, наконец остановилось.

С похоронами, справился местком
Родные дети, так и не приедут.
Была война! Она всему - закон
И всё про всё, забыли до Победы!

Репрессированы! Их жизни б, описать…
Костылин с Жилиным - Толстого, отдыхают.
А Достоевский? Жил и мог писать,
В советских лагерях, не выживают.

Больных, все ж выпускали, знали, что умрут.
Такой на воле, выживет едва ли?
Была система и кто её поймёт?
Тогда об этом, думать, не давали.

       24.08.2007 год.