Лабиринты

I
Век за веком идет – нерушимый строй –
Хоть созвездия в небе сдвиньте!
И во все времена молодой герой
Приходил петлять в лабиринте.

Никого не помиловать! Всех казнить!
И на ощупь рукою жадной
Как же слепо хватался герой за нить,
Что протянута Ариадной!

И назад в лабиринт забивался страх,
И никто не боялся монстров…
Но всегда находился – во всех морях –
Этот остров… Да что там остров!

Он оставит, он струсит, не устоит –
Это видели все столетья:
Каждый вздох был осознан и ядовит,
Каждый солнечный луч был плетью.

Он уходит так быстро, сказав: "Пока!"-
Ощутив едва вкус помадный…
Почему ж так упрямо сквозь все века
Нить протянута Ариадной?

Лабиринт в состоянии раздразнить
Всех, чья жизнь пуста без рекордов,
И протянута нить. Для него – лишь нить.
Для нее это шнур бикфордов.

Эта нить не порвется, хоть так тонка,
Раны в сердце не зарастают,
Ибо есть лабиринты во все века,
И герои по ним блуждают.

II
Из последних сил,
       Напрягая зрение,
Я смотрю в глаза эти
       Зелено-карие.
Где-то там, на небе,
       Идет сотворение
Совершенно иного
       Жизненного сценария.
Режиссер волнуется,
       Бормочет про замысел,
Говорят, суфлер не разберет
       Иероглифы…
Мы уже успели
       Стать объектом зависти,
Мы уже могли бы
       Раздавать автографы.
Все впервые –
       Без легкости и без грации –
Ведь счастливой быть
       Никогда не умела я…
Просто верить – как дети –
       Без доли рацио.
И пусть будут цветы –
       Непременно белые!
И сквозь лед, сквозь стену
       Вечного лицемерия
Проступает лицо
       Великого Фатума…
В небесах вершится
       Мировая мистерия.
Я смотрю в глаза –
       И становлюсь в ней атомом.

III
В невесомости парю у края пропасти,
А за воздухом не виден Божий промысел.
Теплый привкус шоколада, ночь бессонная…
Я влюбилась в состоянье невесомое!

Кто ответит мне, к чему все это клонится?
Это знает только майская бессонница
С километрами бесед под говор лиственный,
Где в словах надежно спрятан смысл единственный.

В милосердном океане мироздания
Спрячу все свои мечты и ожидания –
Крепче стен от приговора однозначного
Нас хранят громады воздуха прозрачного.

IV
Пусты
Те листы, где строчу монологи я,
Рассуждая о славе героев
И тоске их подруг…
Пусть ты
И совсем не силен в психологии –
Разве что-то расскажешь порою
О пожатиях рук,
Но есть
Что-то честное и настоящее
В неосознанном прикосновенье,
В непослушности фраз…
Прочесть
То, что с каждой секундой навязчивей,
То, что ширится с каждым мгновением,
Что проходит сквозь нас?
Течет
Тихий голос водой родниковою,
И мы ловим и ловим губами
Капли чистых стихов.
И счет
Открывает нам что-то не новое,
Заполняя сенсорную память,
Словно запах духов.

V
Кто из нас положил первый камень?
Вторглись даты, слова, имена.
Мы не видели, как между нами
Появилась стена.

Мы забыли о времени суток,
Нас легко закружила весна…
А потом вдруг проснулся рассудок –
И возникла стена.

В ней уже не осталось отверстий…
Я ж просила тебя замолчать!
Помнишь? Было: как на руку – перстень,
Как на сердце – печать.

Лишь порою наивно и тонко
Что-то рвется со звуком струны.
Ты вдруг смотришь глазами ребенка –
И не видно стены.

VI

Каждый выдох и вдох ты встречаешь в штыки,
И словами не вылечить рану ту.
Ты боишься моей безоружной руки,
Что к тебе через пропасть протянута.

Ничего не ищи! Ничего не меняй!
Осторожно! Накличешь беду еще…
Поздно. Все, что теперь долетит до меня, -
Это ветер, над пропастью дующий.

Ты руки не протянешь в ответ на мой жест,
Но зато и не выронишь знамени…
Ах, считая все это игрою божеств,
Мы не знали, что мы на экзамене.

Ты мудрец, ты герой, ты избрал верный путь
И своей не утратил особости.
А слова моих песен – хоть сколько их будь –
Не заполнят зияющей пропасти.
2003 г.