Унываю и ною, как баба

Унываю и ною, как баба,
Я тону в пелене неведенья.
На моею кровати шалава
Иль привиделось мне приведенье.

Разложите карты на стол:
Погадайте, расскажите, что будет?
Я хочу знать каждый подвох,
Этой жизни проклятого люда.

Опять вижу бубновую даму,
Опять бью козырями чёрта.
Опять пью за чужую награду,
Опять напеваюсь до чёртиков.

С утра просыпаюсь, и вижу,
Как стоит в стороне у окна
Образ девы листающий книгу
И пророчит мне весточку сна.

Кто ты, что приходит под утро
И уходит, не успев я моргнуть?
Может быть твоё тело жрут мухи,
А душа просит помощь от мук?

Так скажи мне имя, чей образ
Прекраснейших сизых очей?
Где лежит твоё мёртвое тело,
В каком уголке на земле?

Я приду, и со всею любовью,
Похороню его в грешной земле
И поставлю крест на пригорок,
Положу цветов из полей.

И найду ту вонючую сволочь,
Рыгавшую и евшую плоть,
И пускай крысы да вороны
Жрут в помойках их плоть!

И дева едва мерцая,
Огоньками синеньких глаз,
Успела, и мне рассказала
Про осколки жизненных ваз.

И вот я стою перед домом,
Не мёртвая дева - живая!
Выбегает на встречу -
Я плачу!
Я нашёл ту бубновую даму!

Ты со всею душою искала:
Ты нашла - я нашёл! И теперь
В поцелуе огня
Будет склеена разбитая ваза.