Я сто лет разговаривал с Богом...

Я всегда разговаривал с Богом...
Он такой же, похоже, как мы,
У него для нас держится много
В древних мехах чувства вины!

В новых мехах чувства утраты,
А в руках — скорпионов, камней,
И еще я спросил: тебе надо
Чтобы мне столько думать о Ней?

Он её подложил лёгкой змейкой,
Выползающей из ребра.
Моя жизнь в самый миг нарожденья
В моём плотском отце умерла.

Я кричал: это слишком жестоко
Было делать настолько людьми
Нас, на век отдаляя от Бога,
Но вживив чип бессмертной любви!

Я кричал в его сторону дерзко,
На молчанье холодное злясь,
Я всё ждал, вот, он вырежет сердце,
Словно опухоль, выбросит в грязь!

Он почти был готов это сделать...
И наполнился ужасом сон:
Бог в которого вынужден верить -
Близко-близко ко мне подошёл...

Он смотрел. Как же взгляд был тот страшен!
Он смотрел на ничто — на меня,
Словно я... даже нет, не вчерашний,
Меня нет в этой жизни ни дня!

Ещё миг и сознанье не сможет:
Согласится, поддастся ему
И исчезнет оставив порожним
Это тело — мой дом и тюрьму.

Но... вот: дрогнули в комнате стекла.
Начиналась наверно гроза...
И мой бог, тоже, кажется вздрогнул,
Хоть ему это делать нельзя.

Страх, пусть даже едва уловимый,
Его волю к насилью сломил,
А в меня в этот миг влились силы:
Я легко рассмеялся над ним!

Это злоё безумство сознанья,
Так глумилось над верой живой
Я сто лет разговаривал с Богом?
Я всего лишь боролся с собой!

Этот образ сильнее иллюзий,
Мы, украдкой, тихонько хотим,
Чтоб от глаз одинокие люди
Скрыли страшное: ЭЛОХИМ.

Может, КАЖЕТСЯ страсти лукавой,
Ослабляющей волю тайком,
Что, незная, какой Этот Самый,
Легче спорится с тем, кто знаком?

Ещё нервно смеясь и рыдая
Я вино, что он дал выливал,
Я выбрасвал глупые камни,
Что из рук его с мукою ждал,

А её... эту змейку от Бога,
Без которой и жить и не жить
Я вернусь. чтоб уже не жестоко
Попытаться понять и любить.

Вот и всё. Тишина и усталость.
Я напрасно свой вызов взрастил.
Я не жил — лишь накапливал старость.
НИкогда с Ним я НЕ говорил.

Но осталось какое-то чувство,
Словно лучик застрявший в глазу:
Если там, где был Бог было пусто,
Тогда кто же ту сделал ГРОЗУ?