Мы дети

Мы дети безликих роддомов, где серые окна
висят, как прицелы снайпера, только квадратные…
Мы дети детсада, где крыша трещит и мокнет…
Мы дети дворов, где мама зовёт обратно…
Мы дети выцвевших вкладышей «Бабл-Гама»
и тех, кто вечером спрашивал: «Будешь третий?»…
Мы дети уже повидавшие тысячи драм…
Мы — дети.

Мы дети Диснеевских мультиков,
грязных дворов,
в беседках которых пьющий народ всё ищет музу…
Мы дети сказавшие сотни ненужных слов…
Мы дети тёмных подвалов и «Инвайт плюса»…
Мы дети бумажных корабликов, тонущих в лужах,
пломбира в стаканчике за 50 копеек…
Поймите, мы дети, которым никто не нужен…
Мы дети, которых понять никто не успеет…

Мы дети квача и пряток,
квадрата, футбола…
со сдутым мячом… босиком… порой об стенку…
Мы дети, кривящие рожи от дикой боли…
Мы дети, просящие выйти на переменку…
Мы дети игр в снежки, катания на санках,
цветных рукоходов, с кривым забором площадок…
Мы дети с огнём в глазах и зелёнкой на ранках…
Мы дети, которым дым грязных бычков уже сладок…

Мы дети грязных троллейбусов, душных трамваев,
которым за счастье сожрать с корицей булку…
Мы дети бояшиеся Бабы-Яги с Бабаем…
Мы дети войны и обосанных переулков…
Мы сложные дети из которых у многих
нет Бога, нет дьявола, нету авторитетов…
Мы дети, к которым зачем-то набились в боги
седые дядьки со страшным взглядом с немых портретов…

Мы дети Джин-Тоника рядом со школьным порогом…
Мы рыбы, попавшие в жизни подляцкой сети…
Мы сами себе рисовали свою дорогу…
нарисовали…
Мы — дети.
Мы дети паленной водяры за ржавой беседкой,
в кустах халабуд и на деревьях домиков…
Мы видим наш мир в серебристой тюремной клетке…
А по накурке мы видим розовых слоников…

Мы дети солнечных зайчиков на серых стенах…
Мы дети, оставшись одни, кричащие «Где ты?!»…
Мы дети делящие школу на три смены…
Мы — дети…
Мы дети цветных наклеек на шифоньерах…
Мы — непрожившие жизни ещё и трети…
Всю жизнь пролетая, как над Парижем фанера…
Мы. По прежнему. Дети…

Мы дети подьездов грязных, где нету света…
Мы дети костров и на них печенной картошки…
Мы дети, всю жизнь бегущие за ответом
и жадно жующие со стола последние крошки…
Мы дети, палящие вновь тополинных пух…
Мы дети, плюющие сверху на мирных соседей…
Мы дети, которых уже не возьмешь на испуг…
Мы — дети…

Мы дети рогаток, харкалок и тех воздушек,
пульки которых на местных котах оставили раны…
Мы дети некормленных псов и банальных старушек,
сидящих на лавочках будто бы перед экраном…
Мы, дети, пускаем слюни при виде «Марса»,
играем на «Денди» в танчики и «Контру»…
Мы дети, бежим босиком росой умываться,
собрав берёзовый сок в лесу по утру…

Мы дети тупых мечтаний и манной каши…
Мы дети бетонных джунглей, ночного града…
В пробитой руке цветок, но доза — краше!
Мы дети неясно чего: то ли рая, то ль ада…
Мы дети Христа… или правильней — мы его братья…
Да кто разберёт? Не разберёмся и сами…
А девка с прозрачным взглядом и красным платьем
прибита тоже… но не к кресту… к кровати… шприцами…

Мы дети страшных историй и книжек Марк Твена…
Мы дети гулянок — любовь мы совсем отвергли…
Качаясь торчит игла из прогнившей вены…
Мы дети, которые падают в землю, как кегли…
Мы дети продажные — продали души за дозы…
Мы дети небес с огнестрельным в сердце ранением…
Мы дети пролившие тонны прозрачных слёз…
Мы дети не посчитавшиеся с чьим-либо мнением…

—

Стал крепче кулак, светлей голова, больнее раны…
Я вырос давно из обоссаных мной пелёнок…
Как в детстве: везде включен свет и открыты краны…
Мне страшно — я дома один… я опять ребёнок…
Да похер, что дома один, обидно, что в жизни
я тоже один… а это куда гаже…
Мне чёрт с кривыми рогами, моргнув, присвистнет…
Подвалит поближе… «Всё будет ништяк», — скажет…

Обнимет меня за плечо, сопли пуская…
Да ладно, чертяка, ну разве тебе это нужно?!
Закончиличь ангелы в светлом хранилище рая…
Кашляешь, слезы… Сам то видать простужен!
Ты не боись, возвращайся, чертяка, назад…
А за себя на суде каждый сам ответит…
Вы там подумайте, в рай нас пихать, или в ад…
Мы не убийцы и сволочи…
Мы — дети.

Мы держим в руках оружие вместо лилий,
которые нужно дарить любимой девочке…
Мы, дети, скрутили косые из листиков Библии
и веру свою положили, как зеков вдоль стеночки…
Мы втоптаны в землю, как желтые листья по осени…
По жизни ведём себя, как коров по пастбищу…
Мы дети, которые помощи в жизни не просят…
Мы дети вбитых в землю крестов на кладбищах...