Из Гео Милева

Гео Милев

ПАРСИФАЛ

Пак тия ранните умори,
пак тая странната печал:
о Парсифал! о Парсифал!
загубен в призрачни простори –
тъй морно-бял и цял в печал!

Сърцето на светия Лебед
Обагри твоята стрела –
и над сломените крила
отмина горд и тих – без трепет –
грехът на твоята стрела.

Викът на пурпурната плът
те грабва в стръвните си мрежи
и с черни пламъци бележи
посоката на твоя път,
заплетен в сладострастни мрежи:

Там болний зов на вековете
чъртаеш ти в бездомен кръст
 – над тебе бди тревожен пръст –
и не вести свети привети
връх твойта гръд извезаният Кръст.

Ти слагаш траурен венец
върху челото си – и с болка
съзнаваш свойта горка слава:
“Аз се казвам Съвършен Глупец,
а майка ми – Сърдечна болка.”

А там дълбоко в лесовете
– далеч – звъни Светият Грал
(о Парсифал! о Парсифал!)
и гасне – зов на вековете –
бездомен спомен и печал.



ПАРЦИФАЛЬ

Все та же ранняя усталость,
все та же странная печаль:
о Парцифаль! о Парцифаль!
затерянная в далях жалость
и бледного лица печаль!

Вот сердце Лебедя святого
твоя обагрила стрела –
и, не задевши два крыла,
уплыл – без трепета и слова –
грех, что несла твоя стрела.

И снова пурпурная плоть
тебя поймала в свои сети,
багровым пламенем отметив
твой долгий и нелегкий путь,
ведущий в сладострастья сети:

Там, слыша скорбный зов веков,
ты чертишь свой бездомный крест
– и над тобой бдит Божий перст –
и не сулит отрадных снов
на грудь твою нашитый Крест.

Венчая траурным венцом
свое чело, – ты скажешь с болью,
в сознаньи своей славы горькой:
“Я Совершенным назовусь Глупцом,
а мать моя – Сердечной Болью”

А там, вдали, в тени лесов,
поет, звенит Святой Грааль
(о Парцифаль! о Парцифаль!)
и молкнет зов в глуби веков –
бездомной памяти печаль.