Воскресенье

Ветер гнал с востока хмурые облака; с ночи шёл дождь. Термометр, прибитый двумя гвоздиками за окном кухни, показывал +10,5 С. Сей показатель не слишком грел душу и сердце, а синоптики заботливо предупредили, что до конца месяца вряд ли будет теплее, скорее, наоборот. Так что в целом картина утра была, скажем прямо, не слишком весёлой. Разве что нежная зелень упрямо пробивалась сквозь московскую непогоду – несколько дней назад шёл такой снег! – оставляя надежду на возвращение весеннего тепла. Даже вопреки прогнозам синоптиков. Выходить на улицу в такое воскресенье не хотелось совершенно. Я с тоской смотрела, как дождевые капли прыгают по листьям деревьев, зависают на ветках и срываются вниз, околдованные земным притяжением.

Ещё вчера светило солнышко, было теплее – замечательная погода для прогулок в лесу, можно было подышать свежим воздухом, послушать птиц… Но пришлось идти на работу, потом в магазин за продуктами, и мечты о прогулке в выходной день были отложены. А сегодня вот дождь.

Посмотреть купленный на днях фильм «Римские каникулы»? Почитать книгу? Надо бы убраться в квартире… От этой тяжкой необходимости меня избавил звонок в дверь. Да что звонок – настоящий трезвон! «Опять, что ли, соседей залила», - с тоской подумала я и поплелась открывать. Но на пороге стояли не разъярённые соседи, а моя подруга Элька. По её внешнему виду можно было подумать, что как раз она залила соседей: глаза на полвосьмого, голос взволнованный, не поздоровавшись, влетела в квартиру:
- Ты представляешь!..

Лет восемь назад, когда мы с Элькой обзавелись автомобилями, нам повезло найти места на стоянке, расположенной на соседней улице. Почти рядом с домом, и недорого.

Сегодня на стоянке дежурил Егор. Уже много лет он подрабатывал сторожем, его основной профессией ни я, ни Элька не интересовались. Сам Егор как-то рассказал, что хочет стать зубным протезистом, и собирался ехать во Владимир на учёбу. Но, кажется, у него не сложилось. К Егору всегда можно было обратиться за помощью – произвести мелкий ремонт, завести упорствующий движок, поставить на место или наоборот выгнать машину – на стоянке, забитой средствами передвижения, этот манёвр не всегда давался просто. При этом от денег он отказывался, алкогольными возлияниями, в отличие от прочих сторожей, не грешил. Одним словом – редкий мужчина. Года три назад он женился на дочке хозяина стоянки, родился сын.

Однако в прошлом году Элька стала жаловаться, что Егор дежурит пьяный, и бесполезно предупреждать его, чтобы с вечера не заставляли машину – утром Эльке на работу, а выезд её «фольксвагену» загораживает какая-то левая тачка. Егор лыка не вяжет, и добиться от него – кто хозяин, не оставил ли он телефон или ключи от машины – невозможно.

В сентябре в магазине я столкнулась с женой Егора, поздоровались. На улицу я вышла раньше, увидела знакомую машину – окно со стороны водителя было открыто, наружу свешивалась Егорова голова. На моё «здрасьте» было промямлено что-то аналогичное, сопровождаемое запахом перегара.

Недели три назад я ходила на стоянку – отдать ежемесячный платёж, заодно попробовать завести свой «жигулёнок» после зимней спячки. Поднявшись в будку к сторожам, я едва удержалась от острого желания зажать нос – густые алкогольные пары отравляли воздух. На диване после ночной смены мертвецким (отнюдь не от тяжкой работы) сном спал Егор; дежурный же Пётр, с красной физиономией, но живыми глазами, привычно записал в журнал мою фамилию, марку машины и сумму оплаты. Тогда ещё у меня мелькнула мысль: после работы люди домой торопятся, а Егор уже чуть ли не поселился здесь.

На днях Элькин железный конь забарахлил, и она договорилась с ребятами из автосервиса, что в понедельник утром подгонит машину. Дело было за малым – позвонить на стоянку и предупредить дежурного, чтобы не заставляли машину. Но трубку никто не взял. В принципе, ничего необычного не было – дежурные часто торчали на улице, общаясь с автолюбителями. Просто Эльке пришлось самой бежать на стоянку, благо, недалеко.

- …представляешь, поднимаюсь в будку: внутри духотища, не сразу поняла – от чего. Телевизор работает, Егор сидит за столом, голову на руки уронил и дрыхнет без задних ног. А возле холодильника плитка на табуретке стоит, на ней кастрюля с макаронами кипит вовсю, воды на самом дне осталось! Я его зову – ноль эмоций, трясу за плечо – вообще не реагирует! Ну, хоть дышит… Что делать?.. Я выключила плитку и пошла…

Молча, задумавшись, мы с Элькой пили кофе. Дождь закончился, лишь ветер всё так же торопил хмурые облака.