IV. Белладонна

В далекие ли, в недавние ли времена
Когда в раю царила анархия
Назло вечно пуританской преисподней
Золотые годы плыли мимо легкомысленных век
Некой Музы Разрушения
Устали не знала эта резвая дева
Искусна была и находчива
Где мечом, а где взором
Где ударом, а где и словом
Запрещала забывать себя
Плела остроумные интриги
Крепко затягивая корсет бесправия
Зеркала безмятежности разбивала
Острым каблуком
И на тройке коней вороных
Неслась по хрустальным мостам
Чужих благополучий
Блистательною запомнилась эта дева
Обитателям рая
А ныне взгляни на ее ложе
Брови изогнулись в немом знаке вопроса
Ты вопрошаешь, где она
А вон
Слегка примяты жемчужные шелка
А на них – россыпь молочно-белых янтарей
Это позвоночные кости
Луч солнца упал в твой зрачок
И ты не заметил
Как шевельнулась первая косточка
А за ней и другие
Медленно
Молча
Тянутся они друг к другу
Собираются в гибкий хребет
Он изгибается
Потягивается
Вот вокруг него уже и ребра
Смыкаются ажурной пустотностью
Хрустят косточки рук
Бегут вокруг них налитые багрянцем жилы
Отвернись, дай ей закончить себя
Былая Муза Разрушения
Воссоздает свое тело заново
Каждое утро
(Время нарочно начинает течь медленно)
Днем она занимается своими делами
Вечером к ней приходит высокая дева
В непримиримом одеянье султанши
И выдергивает шпильки, на которых держится ее платье
Муза Разрушения рассыпается
Молочно-белые янтари на жемчужных шелках
Но сейчас солнце только что встало
Далеко-далеко отсюда
Там, где нет облаков
Оно поднялось вверх подобно воздушному шару
Здесь же, в туманной мгле
Фурии водостоков
Провожают недвижными взорами
Хрупкий темный силуэт
Под свободной накидкой
Лихорадочно ерзают суставы
Ей сегодня была обещана встреча
В каком-то городе
С кем-то, кто мог бы ее превзойти
И она семенит по мокрым мостовым
На сломанных ногах
Старается смотреть вниз
Где снуют взлохмаченные коты
Тычась мордами в тусклые лужи
Ища лунную планету
Былую родину
Мышиные хвосты
Обвиваются вокруг натертых щиколоток
Или это рука нищего?
Но она никого не может задержать
Это рука без пальцев
Но Муза Разрушения пугается
И взор ее взлетает вдруг вверх
К зияющему окну
Улица еще не закончилась тупиком
До места встречи еще идти и идти
Но уже мерещится ей в слепом окне
То самое лицо
Она вскрикивает и бежит
Но каждое окно повторяет первое
И нет, нет, нет ставен
Как у нее нет век
Мглистый день вступает в свои права
И вот, наконец – скрип входной двери
Тлеющий ворох одежды на заднем дворе
Нужная лестница
Визжащие половицы
Комната
На пороге которой обрывается внешний мир
Муза Разрушения сбрасывает накидку
Поводя ноющими плечами
Тихо ступает по полу
К самому темному углу
Там – невольное подобие трона
И человек, уже десятую вечность
Созерцающий пряжку своей левой туфли
Скрипит половица
(Ахает гостья
Позвоночник грозится рассыпаться)
Она зажимает рот рукою
(Скрипят кости)
Но поздно
Луч послал вместо себя призрака
Осветить изможденное лицо
Мучительно желает гостья задернуть шторы
А их нет
День постыдился явиться сюда
И вместо него безжалостное отсутствие ночи
Представляет ей человека
Что мог бы ее превзойти
Вдруг что-то начинает стучать
За ажурными ребрами
Она подходит вплотную к креслу
Нетвердой рукою опирается на спинку
Склоняется над человеком
И заглядывает в два вопящих глаза
Две слезы – первая и последняя –
Срываются с ее ресниц
И беззвучно погружаются в его зрачки
И они расширяются, и поглощают собою все
Ее ладонь ложится в дрожащую руку
И пожатие становится крепким
Из болезненного – страстным
Его длинные локоны, ее грациозное тело
С коня на бал
Омела над их головами
Тяжелый, как звуки новой музыки, аромат
Плывет от цветов, что украсили ее волосы
В перстне его – окаменевшая ягода, полная яда
Щеки пылают
Зрачки расширены донельзя
Его глаза иссушают мир
Двумя жадными горячими ртами
А Муза Разрушения, раскинувшись на оттоманке
Накручивая волосы на палец
Лакомясь виноградом
Из-под приспущенных ресниц
Наблюдает за тем, кто ее восхищает
Его язык, проникающий в чужой рот
Клинок, что вертится в его собственном сердце
Одно слово его
Где-то рушится замок
Резкое, жестокое движение
(Из тех, над которыми не задумываются)
И на другом конце рычага
Кровь и долгая дорога прочь из дома
Муза Разрушения очарована
Она отвешивает изящный поклон победителю
Она проводит рукою над свечами
Приглушая ненужные песни
Порабощенного огня
Чтобы не пропустить ни мгновения
Затягивающего действа
Как поднимается зверь из глубин его существа
И она заражается от воздушного поцелуя
И он отрывает окровавленный рот
От ее сердца
Удар под ребра
Рассыпается искрами солнечное сплетение
Уцепившись за спутанные, взмокшие волосы
Задирает ее голову назад
Он одурачил ее
И она приходит в себя в душной темной комнате
От пояса и ниже
Сплошная рана
Позвоночник, выгибавшийся подобно кошке
Теперь подобно ей и воет
Она никак не может взять в толк
Почему один из сверлящих ее глаз
Вдруг оказался голубым
Она в изнеможении прислоняется к стене
Оба не смежают век
Его улыбкой можно резать камень
(Хотя раньше его язык залечивал раны
А руки обращали лед в огонь
А…)
Он ни капли не устал от дуэли
Не нужно заточенного клинка
Чтобы раскрылось ее сердце
Чтобы начало впитывать тухлую кровь
(В родном сосуде ее не убывает)
Он одурачил ее
Он не притронулся к ней и пальцем
Глазами же (один из них до странности голубой)
Прошелся по ней с ног до головы
Он не сказал ей ни слова
Вряд ли он когда-либо постигал азы колдовства
Кажется: проколи кожу, и из нее посыплется песок
В горле бурлит раскаленное железо
Не жизнью – вечным умиранием
(Отнюдь не увяданием)
Горит он
Бесконечно проворачивает в собственном сердце
Зазубренную шпагу
И те, кто шлет ему воздушные поцелуи
Подставляют лица моровым поветриям
Уже скачут на скрежещущих скелетах кобыл
В края протухших водоемов
И отравленных земель
(На таких потом вырастают яблони, плодящие раздор)
Вечер подступает к горлу
Разорваны бусы – сыплются кости
Стучат часы между ажурных ребер Музы Разрушения
Она сложит к его ногам свои символы
И отправится вкушать покой
И перестанет замечать невыносимую боль в костях
Только поставит в изголовье вазу
С вечно умирающими цветами
Чей аромат тяжел
Подобно аромату плоти
Что навек обречена даровать страсти и горе.