в этой книге жизни тяжелый слог,
автор явно не знал конца.
этот гад даже сказ повести не смог
сам от собственного лица.
и украв чудеса у таких как мы,
не оставив чернил, ушел.
среди белых листов непроглядной тьмы
я сажусь за него за стол.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.