Где-то в лесах под горой в Междуречье

Где-то в лесах под Горой в Междуречье
Жил-был когда-то народец овечий.
Долго народец там жил-поживал,
Пасся на травке да жир наживал.
       Сверху за ними с высокой Горы
       Пастырь глядел с самой древней поры,
       Хоть не видали Его никогда,
       Но у овец есть всегда господа.
Знали они: Пастырь видит,пасёт,
Он каждый день в пищу травку даёт,
Грешников всех Он простит и поймёт,
Душу бессмертную Он им спасёт.
       Любит,мол,Пастырь овечий народ
       И после смерти к себе их возьмёт
       Если они будут праведно жить,
       Ближних любить и поменьше грешить.
Кто ж по заветам Его не живёт,
Грешников этих ад пропасти ждёт,
Вечные муки он там обретёт
И навсегда в глубине пропадёт.
       Так говорилося в выдумке старой,
       Тысячу лет уж ей верит отара.
       И подтверждали её Вожаки,
       Мудровеликие овцебыки.
Главный от Пастыря был там Наместник,
Предок которого - Пастыря крестник.
Пастырь овечий царил на Горе,
Главный Вожак – под Горой на траве.
       Род его правил уж три сотни лет,
       Был у него сильный авторитет,
       Знал наперёд он:куда,как и что,
       Вдруг с ним случилося что-то не то.
Худо ли,бедно ли жили столь лет,
Он даже цепи с них снял напослед.
Вдруг не туда он отару завёл,
Драку с волками затеял,козёл!
       Чаще над спинами слышится кнут,
       Травка худая,вкруг волки поют,
       Чаще овечек, чем раньше, стригут,
       Доят и доят,вздохнуть не дают.
Гибнут бойцовые в битвах бараны,
Волки сужают свой круг неустанно,
Уполовинилась наша отара
И в запустенье приходит кошара.
       Стали овечки блеять,возмущаться,
       Стали при дойке и стрижке брыкаться,
       А иногда и бодать и кусаться,
       Жить-то им тоже ведь хочется,братцы!
Стали рогами они упираться,
Дойке и стрижке той сопротивляться,
В кучки тайком вечерами сбираться
И там о чём-то блеять и шептаться:
       «Сколько ещё гибнуть нам и болеть,
       Сколько ягнят хоронить и хиреть?
       Шерсть не растёт,нет уже молока,
       А Вожаки нагуляли бока!»
Раньше б Вожак это сразу пресек:
В лоб,по рогам и в пещеру навек,
Он к прекословью овец не привык:
Мекнешь не то - будь здоров,на шашлык!
       Или сошлют в исправление в лес,
       Чтоб ты волкам лишь являл интерес,
       Волки ведь тоже должны как-то жить,
       Вот приходилось и с ними дружить.
Правду придётся сказать до конца,
Что завелася паршивка-овца,
Стала она не по-русски блеять,
Крыша поехала,что с неё взять.
       Шепчет она близким в узком кругу:
       «Я вам сказать по-секрету могу:
       Макс-от,баран,что от мецкой породы
       Мекнул что видел он Призрак Свободы,
Что тот фантом по окрестностям бродит,
На Вожаков,мол,смущенье наводит.
Макс даже сказку о нём наблеял
И как-то странно её он назвал,
       Типа «конец всем», да-да, «Капут алес»,
       (Вот до чего та овца доблеялась)
       Вот ещё,знайте: Вожак наш - убийца,
       Да и к тому же ещё кровопийца,
Пастыря нет наверху на Горе,
Сказки лишь глупой нужны детворе,
Макс знает путь как нам счастья достичь,
Чтоб перестали доить нас и стричь.
       Надо лишь шерсть у шерстистых отнять
       И всем паршивым баранам отдать,
       Да и пора нам сменить Вожака,
       Вот одноглазый,он в этом дока.
Правда он зрячий лишь с левого глазу,
Но хорошо знает Макса заразу,
Братья бараны,чем лучше соврёшь,
Легче поверит нам всем молодёжь!»
       Думают овцы породы романской
       О привиденьи породы германской:
       Мяса и шерсти и млека в нём нет,
       Есть лишь один,но свободный скелет.
Шкурой дохлою он,может быть,
Думает срам от овец свой прикрыть,
Вряд ли увидят,хоть шкуру подымут,
Мёртвые,верно,ведь сраму не имут.
       Мёртворождённый тот призрак-фантом,
       Максов ребёнок, покинул свой дом,
       Овцы паршивые(вот ведь не лень!)
       Усыновили в отаре ту тень.
Максов бастард в нашем стаде прижился,
Порозовел,краснотою налился,
Крепкие корни в отаре пустил,
Усыновивших за глотку схватил.
       Стал тот упырь наши соки сосать,
       Как на дрожжах,что ни день,подрастать,
       Стал колотить он в свои барабаны,
       Под красный флаг собирая баранов.
Дружно его те подняли на щит,
Чтоб упырёнка на Гору тащить.
Овцы всё думают,пухнут башки,
В них уж давно перепрели мозги.
       Тут наш Вожак вдруг в отставку ушёл,
       Власть взял кривой и картавый козёл,
       Так в одну ночь вдохновенно и с жаром
       Вдруг перекрасилась наша отара.
Стала она той максистской породы,
Призрачно-красной,ну что за невзгоды.
Бело-романские овцебыки
Встретили всё это дело в штыки.
       Красных и белых сшибалися лбы,
       Искры летели,валились дубы,
       В этой губительной яростной схватке
       Гибли бараны,ягнята и матки.
Так заварилася долгая свара,
Уполовинилась наша отара,
Красные белых нет,не убедили,
Но,по рогам надавав,победили.
       Овцебыка заключили в пещеру,
       Трилллер ему заказали в премьеру,
       Кончили всех тех,кто был с Вожаком,
       Начали строить с Кривым новый Дом.
До основанья разрушили мир,
Как приказал им их новый кумир
И в результате упорной работы
Новые овцы воздвигли Ворота.
       В стаде,меж тем,процветает разруха,
       Косит овечек подряд смерть-старуха,
       А наш козёл,как баран,без заботы
       Смотрит на новые только Ворота.
Многие наши бараны-бойцы
В смуте великой нашли той концы,
Ящур и голод,вожачий разбой,
Было всё так,ой-ё-ё-ё-ё-ёй!
       Мёрли овечки,но твёрд наш Кривой,
       Верили овцы: «Веди нас Герой!»
       Правда недолго он правил отарой,
       Горным его заменили Архаром.
Он по-овечьи с акцентом блеял,
Но власть железным копытом держал.
Знал он все нужды послушных овец,
Стал он овечьим породам Отец.
       Шерсть он шерстистых баранов собрал
       Овцам паршивым на бедность отдал,
       Путь всем к вершине Горы указал
       И объявил всей отаре аврал.
Выдвинул лозунг верховной он власти:
«Дланью железной овечество в счастье
Вгоним ещё при своём поколеньи,
Так что вперёд,без унынья и лени!»
       Лозунг к Вратам тем он приколотил,
       Глупый ягнёнок отца вдруг спросил:
       «Папа,куда же ведут те врата,
       Дальше лишь пропасть,а вней - пустота?»
Папа испуганный мёртво молчал,
Папа пород всех мальцу отвечал:
«Эти Ворота наверх приведут
Через великие Жертвы и Труд!»
       Много бараны при жизни трудились,
       Всё пережили, кто выжил и вынес
       Войны, репрессии,перетурбации,
       Дойки и стрижки до смерти,кастрации,
Смерть тут внезапно пришла за Архаром,
Осиротела родная отара,
Шли мы за гробом его как бараны,
В голос кастраты блеяли :«Осанна!»
       Что с нас возьмёшь,коли всё уже взято,
       Шкура и сердце и те все в заплатах!
       Хочется доброго нам Вожака,
       Но чтоб была его твёрдой рука,
Чистыми чтобы он правил руками,
Хладной главою,златыми устами,
Сердцем горячим Отчизну любил
И чтобы совестью нации был.
       Самое твёрдое это копыто,
       Самая чистая – златом покрыта,
       Ну,а холодная лишь в Мавзолее,
       Так что не лучшая это идея
Вечно себе задавать три вопроса:
Кто виноват в этот раз в бедах россов?
Что же нам делать?С чего нам начать?
Если б так просто на них отвечать.
       Ищем давно нацидею России,
       А ведь её вечно в сердце носили,
       Троица Божья пусть станет примером:
       Это Державность,Соборность и Вера!
6.03.03г.