Тебя немножко испугалась

ЗДРАВСТВУЙТЕ,
ЕКАТЕРИНА! СЕЙЧАС ПИСАЛ - ПИСАЛ ВАМ, НА ЧТО - ТО НАЖАЛ И ВСЕ ИСЧЕЗЛО!
И в тонкой череде событий,
В нежнейшей паутине слов
Ты станешь главным из открытий,
Одним из тысячи богов.
ОЧЕНЬ ХОРОШИЕ СТИХИ, КАТЯ! МНЕ ОНИ ОЧЕНЬ ДОРОГИ, ОНИ ОЧЕНЬ СВОИ!
А ДАЛЬШЕ ПЕРВАЯ ГЛАВА ПОВЕСТИ.
Александр Суршков

ПОВЕСТЬ

НА БЕРЕГАХ СЕВЕРЯНЬ РЕКИ
От автора

Волей судьбы я провел долгое время на берегах реки Сухоны в среднем её течении. Работал лесорубом, строил новую дорогу на Великий Устюг, в качестве фотокорреспондента районной газеты обошел и объехал все красивейшие уголки этой части Русского Севера.
В 80 – е годы началось возрождение села Лось (в повести-Лосиха), основанном в 1700 .. году одним из соратников царя Петра Первого. Из этих мест присухонья исходят корни братьев декабристов Бестужевых, их прапрадед Терентий Андрианович Бестужев был стольником воеводой и личным другом Петра Великого задолго, когда я собрал мои первые грибы в Лосихинских борах.
Герои повести – люди, с которыми я множество весенних и летних ночей провел у рыбацких костров на берегах Сухоны, слушал соловьев и шелест падающей листвы, говорящей, что начинается осень…

Суршков А. С. март 2004 год.

Глава 1
Белая ночь, присев на корму плоскодонки Антипа Щуряткина, спускалась по Леденьге к Сухоне. Весла лежали в лодке вдоль бортов. Антип Авдеевич поправлял лодку, несомую течением, опуская в воду еловый шест, отталкиваясь о песчаное дно не поднимая ряби.
Жизнь Антипа Авдеевича всегда проходила в самом красивом месте Вологодской губернии.
Не та уже вода, которую пил он в детстве, когда жила здесь своими устоявшимися заботами и крестьянским бытом село Лосиха. Меньше стал камень Лось, видимый раньше во время весеннего половодья. На нем обедал царь Петр по дороге на Архангельские Верфи, где создавался Русский Северный флот.
Любил это время года в природе Антип Авдеевич, но еще более любимыми были последние дни мая, когда встречались, чтобы проститься, весна и лето.
Туман стелется по траве заливного луга. Солнце зажигается за туманом янтарной лампочкой сразу, во всю яркость, Туман приходит в движение и начинает светиться каждой капелькой, - и эта вся разбуженная солнцем светящаяся масса падает на воду реки, но не тонет в ней, а подталкиваемая гребешками волн, поднимается конусом к небу и потом, сверху, опадая отдельными облачками, тянется к берегам, где оседает на ветках ивы, на коре сосен, на мягких иголках молодой еловой поросли.
Антип Авдеевич приткнул лодку к левому берегу Леденьги, где сидел у избы на полене и скручивал цигарку бакенщик Семен.
Тише причаливай, Антип ..! Не на барже подходишь. Волну – то поднял, океанец, избу захлестнет! ..- подкуривая цигарку и поглядывая на поплавки удочек сказал Семен Васильевич Варченко.
Ему тоже не спалось бруснично – белыми ночами. Три года назад он приехал из Киева. Купил дом в Устье – Еденьгской и жил в нем зимами. Но как только проносило лед по Сухоне, перебирался сюда, в устье Леденьги.
Ощущение одиночества сглаживала красота этих мест. Да и редко бывало безлюдно: то рыбаки спешили вниз метать подольники на бронзового леща, а тишком и самоловы на стерлядь, когда наливался колос, шли первые грибники и лес вокруг наполнялся густым ауканьем.
Гриб здесь всякой красоты, названия и вкуса. Самые простые сыроеги – красули если отварить, а потом на маслице с лучком поджарить до позолоты, то уступят, пожалуй, только лисичкам с нежно – тонкими шляпками, которые сам здешний стольник - воевода Терентий Андрианович Бестужев за первые почитал.
- И не спится тебе, Семенка. Завтра Петю встречать поедем. В каждом письме о тебе справляется. Не нашенский ты, а словно родич. Занозистый, но не болючая твоя заноза. Не все вы, хохлы, такие …
Да я ж - Варченко …!
Из тех, кто для стругов конопатку варил, а потом и гуталин. Видел я картину: Богдан Хмельницкий с саблей, а на нем сапоги черные – черные, нагуталининые, как твои в праздник. Еще подумалось, что на Семенке такие видел … Смотри, головня просорочишь. Правый поплавок уже полчаса под водой. Это у вас на Днепре – вобла да карась, а здесь рыба материстая, северная. Осторожно тяни, не сорви!…
Семен Васильевич поднял удилище. Леску натянуло и повело к струе. Он начал
Подводить уверенно, без рывков, не давая леске слабину.
Точно он!.. Только с твоей фамилией! – и вынул из подсачника щуренка с две
Ладони. – Наверно, и Сахалина острова рыбачь, тоже твое племя встретишь.
Не репейничай, Семенко, наши и туда с Хабаровым ходили, и при Кускове в
Америке были. Щуряткины, они …
Да кто ж спорит. Ты сам, Антипушка, когда меня рябиновкой угощал, весь вечер докладывал, что был при Кускове младший адъютант Аполинарий Щуряткин по теперешнему завхозом. После того и продал царь Аляску, и я бы продал. После Щуряткина на ней один снег остался да индейчата вологодского пошиву.
Понесло, повалило. Лучше спать иди. Твои буксиры и самоходки без бакенов не заблудятся. Солнце уже над соснам
Антип Авдеевич оттолкнул лодку шестом от берега, сел за вёсла. Вода в Сухоне ещё в берегах и веслить не приходится, несло очень быстро. Да всего с километр плыть-то. Пройти над косой, что тянулась до фарватера, потом пройти мимо камня, на котором царь полдничал и – Лосиха в которой из оставшихся избушек одна, его, с подновлённым срубом, покрытая шифером, глядела с высокого берега в подкрашенную солнцем реку по – хозяйски, не ведая гнетущего сиротства, которое давно поселилось в соседних дворах.
ОЧЕНЬ ХОЧЕТСЯ КАТЯ, ЧТОБЫ ЛЮДИ, КОТОРЫХ Я ЗНАЛ ДОЛГИЕ 15 ЛЕТ СТАЛИ ДЛЯ ВАС СОВЕРШЕННО РОДНЫМИ! ОНИ- ЛУЧШЕЕ, ЧТО У МЕНЯ ОСТАЛОСЬ ОТ МОЕГО СЕВЕРА, ХОЧЕТСЯ, ЧТОБЫ ВЫ ПОЛЮБИЛИ ПЕТРА И НАДЕЖДУ ЩУРЯТКИНЫХ, У НИХ Я ЧАСТО ОСТАНАВЛИВАЛСЯ, КОГДА БЫВАЛ В ВОЛОГДЕ,- КАК ОНИ ПОПАДАЛИ ИЗ МОСКВЫ В ВОЛОГДУ ТРОЕ НА ОДИН БИЛЕТ! ЕДВА ДО РАЗВОДА НЕ ДОШЛО! НАДЯ МНЕ НА ПЕТЮ ЖАЛОВАЛАСЬ, МОЛ, РАЗВОД С ТВОИМ ДРУГОМ И ВСЕ - САША! ... А ПОТОМ НАДЯ МНЕ ГОВОРИЛА- СВОЕГО ПЕТЮ НИКОМУ НЕ ОТДАМ! ПРОСТО ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЕ РЕБЯТА!
ПИШИТЕ, КАТЯ! С БЛАГОДАРНОСТЬЮ АЛЕКСАНДР.

Александр Суршков   02.06.2008 17:40   •   Заявить о нарушении