Прозрачный, светлый, теплый...

Прозрачный, светлый, теплый – слишком весенний день для первого дня разлуки. Все открывается к жизни и будто бы нарочно поворачивается к тебе лицом, своими самыми животворящими, самыми зовущими сторонами. Воздух золотистый, отдающий себя голубизне неба, еще прохладной и несмелой, как бы фарфорово-матовой. Предчувствие запахов травы и листвы уже бешено носится вокруг притворно спящих деревьев – это похоже на предчувствие любви, когда ты уже готов любить, и в тебе уже существует пока несознаваемый тобою образ чувственного мира, в котором ты хочешь поведать другому человеку своим только тебе свойственным языком.
Но уже любящему и при этом готовому любить – тяжело от надвигающейся весны, ибо он не предчувствует любовь, а знает, почти, всю ее. И все же, что за предчувствие? Что подсказывает сердцу новизну среди безнадежно огромного чувства?
Есть в человеке что-то стоящее извечно впереди него, влекуще-незнакомое, вечно меняющееся и вообще непознаваемое. Поэтому, если бы я теперь или завтра вновь встретила тебя, то влюбилась бы с новой силой, именно в тебя, с чувством полной неизведанности. Сознавать это и радостно, и жутко.
Мой разум, тем более моя интуиция, уходят далеко вперед от меня, - той, что любит жизнь в ее чудесных ощущениях, в ее красоте и боли, в ее наслаждениях и однажды данности с однажды конечностью. Люблю жизнь целиком, безо всякой умной философии, с одной мне ведомой пропорцией бессознательного и разумного, стихийного и ограничительного. Это не от головы – во всяком случае, не от моей. Что от головы – так это желание определить, из чего состоит, что и отчего зависит. Но все это пробы, безуспешные, но неизбежные. А любовь к тебе и есть эта любовь к жизни, когда кроме тебя я обретаю себя и все то, что окружает меня с рождения и среди всего видимого и невидимого чувствую – свободна!