Пыль звёзд

       Люди идут по свету, звёзды в пути им светят,
Космоса излученья, волн и частиц гроздь.
В фоновом шуме-гаме слышится тихо "Гамов",
Гамов и все мы сами - бренная пыль звёзд!

Георгий Антонович Гамов родился в России,
В Одессе в начале двадцатого века, весною, в четвёртый год,
Точнее, четвёртого марта, когда и в природе, и в жизни,
И в обществе, и в науке наклюнулся переворот.

Взрослея, учился Жора в родном университете,
Потом в Петроград поехал, чтоб физику изучать:
там лучшие педагоги Иоффе, Хвольсон и Фридман
старались студентов лучших физике обучать.

       Учитель Гамова Фридман был гений (умер от тифа) -
Решил уравненья Эйнштейна и смоделировать смог
В голодно-двадцатые годы Вселенную, полную жизни,
И "разбеганье галактик" и "красный сдвиг" предрек.

Диплом получив, Георгий готовился в докторантуре
И в двадцать четыре года профессором, доктором стал,
И Гамова в командировку в научные центры Европы
Для углубления знаний Хвольсон рекомендовал.

Учился в Европе Гамов у Шрёдингера, Гейзенберга,
У Бора и Резерфорда по самый тридцатый год:
Представил ядро впервые как плотную жидкую каплю
И альфа-распад - как туннельный квантовый переход.

       Вернулся в Россию Гамов, был встречен как триумфатор,
как сын трудового народа, расщёлкавший ядер твердь.
Ему посвящали оды, заметки в газете "Правда"
и, поздравляя, желали новых научных побед!

Успех развивая, Георгий женился, работал в Физтехе
и был в тридцать третьем направлен (с женою) в Брюссель на конгресс,
зимой он работал в Париже с Марией Кюри в институте,
весной в Вашингтон перебрался (тоже "туннельный процесс").

       И Гамовы в Штатах застряли по ряду причин надолго.
Ноябрь тридцать пятого года - рождается первенец, сын.
Джорж Гамов - весь в работе; как приглашённый профессор
курс лекций студентам читает: в семье он работник один.

В тепличных условиях Штатов с коллегами Гамов построил
теорию синтеза ядер и бета-распадов отбор.
Когда началась и в Европе Вторая война мировая,
причастен был Гамов к проектам, неясным до сих пор.

В Европе война завершилась паденьем Берлина и Праги,
два города в Азии были разрушены и сожжены
от взрывов двух бомб на основе распада урановых ядер,
тех ядерных бомб, о которых Эйнштейн упреждал до войны.

       Джордж Гамов грустил о России, где первый учитель Фридман
ему завещал идею, Вселенной живую модель.
И Джордж ту модель перестроил в модель "горячей Вселенной",
расширившейся после взрыва за семь триллионов дней.

Блестяще потом подтвердились два следствия этой модели:
состав вещества во Вселенной, трёхградусный радиофон
реликтового излученья, остывшего при расширеньи,
объемлющего нашу Землю, буквально, со всех сторон.

А в послевоенное время участвовал Гамов в проекте
большой термоядерной бомбы, в которой уран - запал.
Стал пить и о смысле жизни и всех, и своей, конечно,
пятидесятилетний физик раздумывать чаще стал.

       Джордж Гамов читал Шрёдингера: про физику жизни и гены,
про клетки, их ядра, мембраны, про длинные цепи белков,
их звенья - аминокислоты: в белках их сортов только двадцать,
а в ДНК-спиралях они четырех сортов.

А ген с ДНК управляет белков воспроизведеньем,
используя код, чтобы точно аминокислоты найти.
И понял тогда физик Гамов, что генов-то код триплетный,
поскольку четыре в кубе больше двадцати!

И химики, хоть и не сразу, используя это открытье,
сумели-таки все кодоны (триплеты) расшифровать.
Они лет двенадцать корпели, но шли неуклонно к цели:
ведь их надоумил Джордж Гамов, где им и что искать.
 
       Джордж Гамов прожил до кончины еще года два с половиной,
жил в Болдере (штат Колорадо) и физику преподавал,
а нобелевским лауреатом, таким, как недавно Гинзбург,
не стал он, не дожил: в уюте о Родине затосковал.

О Гамове-одессите на Родине было забыто:
на Родине помнят героев, замалчивают бегляков.
Но Джордж - не беглец, он засланец, он наш в "мир свободный" посланец,
он лучший, но небезупречный, как все мы, он был таков.

       О люди, в "горячей Вселенной", в реликтовом радиошуме
дарящие гены потомкам в найлучший экстаза миг,
познайте прочувствуйте сами: талантом, умом и трудами
Георгий Антонович Гамов себе монумент воздвиг.

       Люди идут по свету, звезды в пути им светят,
Гамова гений незримо им освещает путь.
Друже! По жизни шагая, близких, родных поминая,
о земляке-одессите, о Гамове не забудь!

       Учителю я благодарен, Овчинникову Александру,
который о Гамове Джордже на лекции кстати сказал,
и я, Михаил Филиппов, верлибром, отнюдь не лучшим,
к столетнему юбилею слова из конспекта списал.