Энн Секстон - Летучая мышь

Ее жуткая кожа,
натянутая каким-то лавочником,
напоминает мою, вот здесь, между пальцами,
вроде перепонки, как у лягушки.
Наверняка, когда я только родилась, мое лицо было таким же крохотным
и до рождения я наверняка умела летать.
Не очень хорошо, заметьте, это просто кожистая пелена
между руками и талией.
Я тоже летала ночью. Чтобы никто не видел,
ведь иначе меня бы сбили.
Быть может, в августе, когда деревья тянулись к звездам,
Я летала от листка к листку в густой темноте.
Если бы вы выхватили меня лучом своего фонарика,
вы бы увидели розовый трупик с крыльями,
рвущийся вон, вон из утробы своей матери, весь в меху,
хрипло кричащий, пролетающий над домами, над войсками.
Вот почему меня чуют ваши домашние собаки.
Они знают: я – нечто, что нужно поймать,
что висит где-то на кладбище вниз головой,
как безобразное вымя.


Anne Sexton - Bat

His awful skin
stretched out by some tradesman
is like my skin, here between my fingers,
a kind of webbing, a kind of frog.
Surely when first born my face was this tiny
and before I was born surely I could fly.
Not well, mind you, only a veil of skin
from my arms to my waist.
I flew at night, too. Not to be seen
for if I were I'd be taken down.
In August perhaps as the trees rose to the stars
I have flown from leaf to leaf in the thick dark.
If you had caught me with your flashlight
you would have seen a pink corpse with wings,
out, out, from her mother's belly, all furry
and hoarse skimming over the houses, the armies.
That's why the dogs of your house sniff me.
They know I'm something to be caught
somewhere in the cemetery hanging upside down
like a misshapen udder.