Памяти Егора Летова

Ангел устал. Белыми хлопьями падал снег.
Мрачный и високосный февраль восьмого года.
Речи замедляются, слова повторяются,
Интонации не меняются, фразы замыкаются.
Усвоен урок – уходит пророк, позвал его Бог.
Выкатив глаза, тяжело дыша, согнувшись от страха
Перекошенным ртом, придавленный сумраком
Я бежал по шоссе. Позади, растянувшись осенней цепочкой,
Меня преследовало четырнадцать чёрных птиц.
Заброшенная железная дорога, ржавый прогнивший завод,
Карликовый городок на горизонте и серые сумерки.
Джо даст ключи от моих дверей и хлеб и вино и чай,
Я не спал десять тысяч ночей. Мой желудок набит окурками.
Плавно рассасываюсь, расплываюсь, расплываюсь
В жадном настойчивом пламени жизни, которое обжигает,
А надо мною лишь звёздное стылое небо и чьи-то лица.
Анонимная философия продавшихся заживо,-
Ведь, лучше стучать, чем перестукиваться.
Нельзя оставлять следы на свежем снегу!
Когда я пытался заснуть, давился ночной тошнотой,
Кот впился когтями в мои откровенные очи,
И я ослеплённый метался по стенам,
И белой петлёй висела весело слюна.
Яна, ещё один стукач стоит за спиной,
Мой день путан проволокой и зимой,
На каждом говне отпечаток лица,
На каждом лице ожиданье конца!
Похоже, что это надолго, похоже, что это повадка,
Похоже, что это уловка, но это простая нехватка кого-то ещё.
Трижды удостоенный отзывчивой дубиной по башке,
Продолжал стучаться в ворота, пока не задохнулся,
В камере смертников заключённым снится один сон.
Один и тот же сон.
Возлюби свою похоть, возлюби свою слабость,
Возлюби свою подлость, возлюби свою вонь!
И умирай от силы, умирай от жажды,
Умирай от страха, - умирай от себя.
Это новая правда и новая вера!
Ушёл категорически, но смысл остался,
Раскалённая апатия, грозовая демократия,
Роковое освинение наповал приговорённых.
Изощрённые мутации, широта дебилизации,
Диктатура вырождения, целина оцепенения.
Да пожнётся то, что сеется! Аминь!

Я не верю в смерть Владимира Маяковского,
Не верю, что умер Владимир Высоцкий,
Я возненавидел смерть, когда не стало Яночки,
Теперь Егор, - что может быть нелепее этого!?
Это сказал Кузьма Рябинов, в этом всё, это религия.
В самом лучшем смысле этого слова.
Я начал писать стихи, подражая Егору,
Начал аккорды ставить на гитаре, подражая ему.
Теперь я могу всё сам … без него.
Я знаю, что боль и скорбь от потери не лично мои,
Но, когда моя Родина теряет самых лучших и талантливых,
Больно и обидно, что моя Родина не хочет видеть этих потерь.
Неужели, смерть настолько сильна, что может согнуть живых?
Нам стоит оглянуться, присмотреться и послушать.
Я пишу, а слёзы не стираются с клавиатуры, - я плачу.
Правда, я любил человека, которого теперь нет.
Но знаю, что его преждевременный уход не оставил пустоту.
Я жив и я всегда буду против!!
Знаю, что быть против, куда сложнее, чем быть за,
Я буду против, потому что чувствую, что это нужно.
Я знаю, что вы приклеите ко мне клеймо «Неудачник»,
Пусть так, но я честен перед своей правдой,
И не отступлю ни на шаг от того во что я верю,
Что для меня свято, за что я жизнь могу отдать.
У меня есть люди, которые помогут,
Я верю в них, как в себя, я назову их имена потом
Ломайте меня, но у меня есть друзья,
Трусы, я знаю, как вам необходима поддержка властей,
Вы падаль и мерзость всех мастей!
Сломайтесь, и я вас, возможно, прощу,
Умер великий русский поэт,
Но никогда не умрёт « Гражданская Оборона».
Пока на Руси будут жить люди,
Способные сопротивляться стадному инстинкту,
Обороне быть! И обороняться будем!