Все будет х...

Тихо, тихо… Ели дыша, пытаясь не нарушить вселенского молчания, погружаясь по собственной глупости в мысли о жалком положении дел, молчишь...

 А тут по другому нельзя!!! А как же еще, по-вашему? Коли говорить не о чем, да и не с кем? Один…
Один, два, три… Непроизвольно слушаешь победоносный марш швейцарского времени,
родом с вьетнамского рынка. Оно было везде и всегда, но, к сожалению, мы придумали ему название, научились считать, появились опоздания, спешка, все это суета.
А если вдруг пришел раньше? Есть время подумать, можно вообще, развернуться, да пойти обратно домой. Ну, все же будем ждать, возможность уйти у нас будет всегда…

И все оказалось не так плохо, даже очень неплохо, я бы сказал замечательно, тихо себя вести, или громко? А в принципе не важно, ведь все же возможность уйти у нас будет всегда, главное, что бы легко было, а остальное приложится.
Опять тишина… Только не долго ей жить осталось.
- Вешайся старая дура, я беру ее в руки, я буду петь.
Время, часы, спешка, а ничего не может здесь измениться, схема-то одна. И все оказалось не так замечательно, плохо, я бы сказал очень плохо, тихо себя вести, или громко?

И на старуху бывает проруха… Пошумим, а потом опять тишина, молчишь… А тут по другому нельзя!!! А как же еще, по-вашему??? Коли говорить не о чем, да и не с кем, а
тут и вспоминается о той самой возможности… Уходишь, шаг вперед уже сделал, назад пожалуй и не пойдем, да вот только фонари из-за наставшей ночи уже спать пошли.

Не понятно ничего, белое на черном, красное на синем, тряпочки, фенечки, и нет ответа, нет.
Тысяча домов, тысяча дорог, тысяча городов, запутался, устал, вот ты и дома, и опять тишина…
Не потерплю больше!!!
- Вешайся старая дура, я беру ее в руки, я буду петь.
И эти тридцать лет без чертовой дюжины, двушке, четырех месяцев, и восьми дней, да буду пить. А на девятый день проснусь, умою лицо и начну петь, да жить с мыслями в голове о том, что все будет Х…