Беглец

Шёл дождь.
Ветер истово выл.
Силуэт на фоне серых стен и чёрного неба
медленно брёл по блестящему асфальту, зябко кутаясь.
Контуры его почти растворялись в туманной ночной дымке.
Его почти не было.
Почти не существовало.
Это был Беглец.
Он шёл, не оглядываясь, уже много лет.
Много лет, терзаемый неясными страхами и сомнениями, просто шёл вперед,
чтобы уйти от них прочь, чтобы они оставили его.
Много лет он шёл, не ведая цели, забыв самого себя.
И только страхи и сомнения ни на секунду не покидали его,
заставляя его идти всё дальше и дальше.
Заставляли идти до тех пор,
пока держат ноги,
пока глаза ещё разбирают дорогу, а уши слышат звук шагов,
который не даёт уснуть,
который позволяет не сомневаться в том,
что он ещё не умер,
что он всё ещё плоть и кровь.
Плоть и кровь, которая боится,
которая сомневается
и которой поэтому всё ещё надо бежать.
Без оглядки бежать в пустоту.

Шёл дождь.
Ветер истово выл.
Силуэт на фоне серых стен и чёрного неба
недвижимо лежал на блестящем асфальте, растворяясь в туманной ночной дымке.
Распластанная рука его со скрюченными мокрыми пальцами
была протянута в сторону невидимого горизонта,
испуганные глаза его навеки застыли,
с бестолковой надеждой вглядываясь в пустоту.
А бесплотный дух его всё мчался вперёд, убегая от мучивших его страхов,
убегая от самого себя,
не оборачиваясь,
не помня о собственной смерти,
не помня о собственной жизни…
А тело его в застывшем устремлении осталось на земле.
Где-то, где шёл дождь и истово выл ветер.