крылов

Знаешь, будет тебе еще и засуха, и чума -
уж склонился сказочник в исступлении над листом.
Что ты смотришь, глупая, нет, ну что же ты, начинай!
Пой, стрекозка, песенку - это дело, и стол, и дом
обещают встречные из невстреченных до сего
золотого времени, ногу в стремя - пошла, пошла,
н-но лошадка! Милая - неподкована, босиком
да по полю чистому погуляй - ворожба, волшба -
то без разницы. То ты дразнишься, то молчишь,
не кручина зарится, это деготный горек мед,
эта песня-странница не причина для всех причин.
Тебя спросят многие, но никто тебя не поймет,
у тебя же крылья недообломаны за спиной,
у тебя же лето наполовину сидит в груди.
Ни при чем здесь праведник из избенки из земляной,
он тебя обманет, он снизу вверх на тебя глядит.
Так что пой, сестренка, по раскаленным степям пляши,
пой, пока не лязгнуло ледоставами на реке.
Как замолкнешь - сказочник подмигнет из лесной глуши,
Каркнет пару ласковых на эзоповом языке...